Петли скрипнули, и через мгновение в проёме показалась лысая голова Захара.

– Княжич, распоряжения отдал. Весемира нашли, всё передали. Лодка тоже готова. Все будут ждать тебя на восточном берегу.

Олег, поцеловав мать в бледную щёку, с жалостью поглядел в её широко распахнутые изумрудные глаза.

Долгожданная встреча подошла к концу.

Глава 7. Плач в ночи

Дорога в столицу Ханатской орды была неблизкой.

Чтобы достичь Ханатара, предстояло преодолеть множество вёрст на восток. Там, в сердце Великой Степи, на берегу единственного на много дней пути озера, повелители этих диких, пустынных земель выстроили огромный город – самый большой в Ханате.

Ежегодно, в конце месяца зарева, после сбора урожая, из Радонии туда отправлялись бесчисленные обозы. Зерно, скот, сукно, серебро и многое другое наполняли их. В числе прочего – тысячи русоволосых юношей и девушек со связанными руками.

Караван растягивался так, что человек, находившийся в середине, зачастую не мог разглядеть ни его начала, ни конца, даже при свете дня. Так было из года в год – за исключением трёх последних, когда неурожаи и упадок торговли сократили поставляемую Радонским княжеством дань в несколько раз.

Великий князь Изяслав, предок Олега и покоритель радонских земель, выйдя на границу Степи, решил не идти дальше.

Безжизненная и бесплодная, почти не имеющая растительности, кроме горьких трав и колючек, она не представляла никакой ценности, но потребовала бы огромных ресурсов для защиты в случае опасности. Её твёрдая, сухая, каменистая почва не годилась для земледелия. Никаких рек здесь не было, проскочи хоть сотни вёрст. Лесов, богатых ценной древесиной или пушным зверем, в Великой Степи тоже не существовало.

Населяли её народы, настолько дикие и непохожие на радонцев, что их присоединение к молодой державе могло лишь навредить ей. Воинственные племена, бесконечно грызущиеся за покрытые скудной растительностью пастбища и чахлый скот, ничего не производили. Они были способны лишь убивать и грабить своих же соплеменников, а порой – даже родичей.

Лица степняков казались чужими: безбородые, смуглые, с узкими, хитрыми глазами. Их язык был непонятен и резал слух неприятными, резкими звуками.

Разрозненность и междоусобицы делали степные кланы неопасными для сильной и единой Радонии. Иногда обитатели пустошей на время забывали внутренние распри, объединялись и нападали на приграничные земли княжества ради грабежа. Но далеко вглубь владений Изяслава такие шайки проникнуть не могли и не угрожали существованию государства. А любая полученная добыча неизменно вела к новой делёжке и многолетним ожесточённым усобицам.

Суровой была и сама Степь. Словно не желая иметь над собой хозяина, она испытывала каждого, кто посмел пересечь её границу.

Безжизненная, пустая и очень холодная, даже летом она не знала тёплых ночей. Осенью же ледяной ветер и вовсе не стихал ни на миг. С заходом солнца он сжимал пустошь мёртвой хваткой, и лошади на стоянках теснились, прижимаясь друг к другу округлыми боками, чтобы согреться. Дружинники старались укрывать их, но одеял не хватало, и бедные животные, не привыкшие к такой погоде, дрожали от пронизывающей стужи.

Особенной проблемой было отсутствие деревьев. Дров не хватало, и по ночам от холода страдали не только лошади, но и люди.

Олег видел, как тяжело приходится маленькому Ярополку, но, к его чести и удовольствию старшего брата, мальчик оказался крепким – ни разу не пожаловался на тяготы пути. Он спал в походном шатре на твёрдом соломенном топчане, как и все. Ел вяленую рыбу и мясо, запивая холодной водой. Собирал хворост, помогал устраивать животных на ночлег, выполняя ту же работу, что и взрослые мужчины. Но, в отличие от них, парнишка был ещё и весел.

Он не вполне осознавал серьёзность их цели и воспринимал происходящее как приключение, разбавившее его серые, однообразные будни. Пусть и не самое комфортное, но захватывающее – путешествие, проведённое с любимым братом и великаном Весемиром, с которым мальчик подружился в первый же день.

Ярополк не отходил от воеводы ни на шаг.

По вечерам, раскрыв рот, он слушал байки, которых у могучего воина было множество. Проведя всю жизнь среди солдат, сражаясь и участвуя в походах, исполин накопил огромное количество историй. Это были и сказания о богатырях, чья сила равнялась мощи десяти медведей, и страшные предания о навьях, подкарауливающих незадачливых путников у туманных оврагов и заросших бурьяном дорог, и множество иных небылиц, собранных великаном за свои полвека, проведённых под всевидящим взором Владыки.

Однажды, ещё не покинув пределов княжества, путники остановились на ночлег в роще чернодеревьев. Их могучие стволы, покрытые жёсткой корой, были цвета обсидиана. Листья этих удивительных деревьев, не опадающие круглый год, весной и летом окрашивались в красно-оранжевые тона, а осенью постепенно бледнели, к зиме становясь белоснежными.

Такая роща, если путнику доводилось попасть в неё, производила невероятное впечатление. В тёплое время года пушистые кроны казались объятыми пламенем, пляшущим на угольно-чёрных ветвях, а зимой они стояли, будто покрытые белыми шапками, даже если снег ещё не успел выпасть. Будто, пылая всё лето, с приходом холодов они отдыхали под слоем сизого пепла, оставшегося после угасшего пожара.

Согласно поверьям язычников, если с чернодерева опадут листья, наступит конец времён, и смены сезонов больше не будет.

Чернодерево считалось священным в этих землях задолго до их покорения Изяславом. Из него язычники возводили храмы, в которых поклонялись Матери-Земле и духам, управляющим, по их мнению, ходом всей жизни.

В тот день, углубившись в рощу, Олег обнаружил древнее капище, возведённое, судя по всему, несколько сотен лет назад.

Святилища, воздвигнутые в честь главной языческой богини, строились особым образом: выкапывали глубокую яму, на дне которой возводилось приземистое, округлое здание. Так, чтобы его покатая крыша в итоге оказалась вровень с землёй. Желающий вознести молитву должен был спуститься вниз, будто входя в лоно Матери-Земли, – язычники верили, что так их покровительница лучше слышит просьбы.

Чернодерево не поддавалось гниению, что позволяло капищам сохраняться столетиями, даже находясь под слоем земли. Таких молелен в Радонии было множество, тысячи. Заброшенные, они встречались повсюду – от Каменецких гор на севере до Белого моря на юге.

Найденное княжичем святилище было достаточно большим, и, поскольку ночи становились всё холоднее, путники решили переночевать прямо в нём.

Ярополк, оказав помощь дружинникам в сборе хвороста и привязав лошадей, по своему обыкновению начал приставать к воеводе с просьбами:

– Дядя Весемир, расскажи историю, – клянчил мальчишка, задорно улыбаясь.

Великан для виду хмурил кустистые брови, показывая, что не охоч до пустой болтовни. Но парень знал, что тот просто набивает себе цену. Исполин любил почесать языком