– Постой! Я знаю одного сына Вестейна бонда, – припомнил Рёгнвальд, – и ты совсем на него не похож. Только его звали не Хаки, а Харек… – Рёгнвальд еще раз оглядел волчью шапку в руке гостя. – Ульв-Харек!

– Ты знаешь моего брата Ульв-Харека? – Гость переменился в лице и подался к нему. – Он жив? Давно ты его видел?

– Да не так уж давно – когда расстался с моим родичем Хальвданом конунгом, тот Ульв-Харек уехал с ним, это его человек…

– Его человек! – с негодованием воскликнул Хаки. – Вот предатель! Отродье ведьмы!

– Вот как ты честишь своего брата! – удивился Рёгнвальд. – Между вами были нелады? Из-за наследства, быть может?

– Я считал его погибшим! Думал, он распивает меды в Валгалле, а он, стало быть, служит Хальвдану?

– Да, мой брат принял его на службу. Почему бы и нет, если Хадаланд в наших руках?

– И куда он отправился вместе с твоим родичем Хальвданом?

– В Согн. Мой родич поехал принимать наследство своего сына Харальда – тот был там конунгом после деда, но недавно погиб.

– Так вот почему он ушел от самой битвы! – сообразил Хаки.

– Да… – Рёгнвальд в свой черед сообразил, что выдал важные сведения невесть кому. Впрочем, слишком осведомленного чужака всегда можно заставить замолчать навеки. – Но ты так и не сказал, зачем сюда явился! – С опозданием Рёгнвальд попытался принять грозный вид. – Может, тебя Сигурд Олень послал разведать, как у нас дела?

– Именно так! – ухмыльнулся Хаки. – Мудрый правду без подсказки скажет! Сигурд Олень послал меня узнать, почему ваше войско отступило в последнюю ночь, когда уже все было готово к битве.

– Отважный же ты человек, если так прямо в этом признаешься!

– Трусом меня никто еще не называл. О том, что я говорю с тобой, Рёгнвальд конунг, Сигурд ничего не знает. Этого он мне не поручал, но сдается, мы могли бы сделать кое-что полезное один для другого. Что ты скажешь, если я скажу… – Хаки хитро прищурился, – что Гутхорм, единственный сын Сигурда, находится здесь недалеко, и при нем всего два верных человека?

Рёгнвальд вытаращил свои продолговатые, глубоко посаженные голубые глаза. В обычное время довольно красивые, теперь они придали ему сходство с лягушкой.

– Ты лжешь! – с несвойственной ему прямотой воскликнул Рёгнвальд. – Два человека! Сигурд Олень не так глуп, чтобы послать своего сына почти в одиночку… куда, кстати, он его послал? Не ко мне же сюда?

– Гутхорм послан на разведку – узнать, где ваше войско. Но если твои дисы не проспят, ты раньше того узнаешь, где он сам. А уж как этим распорядиться… не мне тебя учить, Рёгнвальд конунг.

Рёгнвальд помолчал, его глаза застыли, но мысль лихорадочно работала. Гутхорм – единственный наследник Сигурда Оленя… Если захватить его, можно не бояться нападение ни завтра, да и никогда.

– Если ты оставишь ему жизнь и увезешь к себе в Вестфольд, то Сигурду Оленю придется заключать мир уже на ваших условиях, – продолжал Хаки, легко догадываясь, о чем его высокородный собеседник сейчас думает. – Сможешь держать Гутхорма у себя сколько пожелаешь, и этот Олень будет смирен, как ягненок. Что скажешь?

– А чего ты хочешь за то, чтобы отдать его в мои руки? – Наклонив голову, Рёгнвальд искоса взглянул на Хаки.

– Я хочу… – Хаки приопустил веки, чтобы скрыть хищный блеск глаз. – Если я пожелаю служить тебе, ты дашь мне почетное место в твоей дружине. А если дело дойдет до войны с Сигурдом, я сам выберу, какую добычу возьму в его доме.

– Ты просишь немало.

– Я и даю немало. Подумай, не стоит ли прибрести такого человека, как я, чтобы в придачу получить возможность держать Сигурда на цепи, будто пса.

– Пожалуй, стоит, – кивнул Рёгнвальд. – Не хотел бы я знать, что ты говоришь все это не для того, чтобы заманить в ловушку меня! Откуда мне знать, что у тебя нет на уме коварства?

– Осторожность делает честь и храброму человеку! – Хаки усмехнулся. – Тебе не придется рисковать собой, конунг. Спокойно оставайся на месте, и я приведу Гутхорма в твои руки.

– Если приведешь – я согласен на твои условия.

Рёгнвальд пристально смотрел на Хаки, пытаясь понять, нет ли здесь все же какой ловушки. Не мудрец, он тем не менее отчетливо понимал: Хаки Берсерк, браня своего брата Ульв-Харека за перемену вождя, сам задумал предательство куда более коварное. А на предателя нельзя полагаться, какие бы блага он ни сулил. Но пока, если их выгоды и впрямь совпадают…

– Неужели Сигурд так худо кормит и награждает свою дружину, что ты хочешь сменять его на другого вождя? – вырвалось у Рёгнвальда. – Или у тебя есть какая-то причина его ненавидеть? Какую награду ты хочешь получить из его сокровищ? Может, он владеет чем-то таким, что стоит трех сыновей конунгов?

– Как ты проницателен, Рёгнвальд конунг, – Хаки издал низкий смешок, – видишь человека насквозь! Я скажу тебе правду! Недавно на пиру я повздорил с этим мальчишкой. Он бранил меня разными словами, а его отец-конунг не дал мне с ним посчитаться за дерзость, как следует. Но я не забываю обид, и щенку придется усвоить, что за свой язык надо отвечать! Вот посмотрим, так ли он будет дерзок и смел, когда ни папаши, ни его дружины не окажется рядом!

Рёгнвальд тайком вздохнул с облегчением. Горячность Хаки убеждала в правдивости его слов: он был как раз очень похож на человека, что за недобрую насмешку затаит обиду надолго и постарается отомстить. А юный сын конунга – тот самый человек, который считает, что ему позволено смеяться над кем угодно. Сама судьба рано или поздно преподаст ему урок.

– Понимаю, – благосклонно ответил Рёгнвальд. – Да, если так, то ты имеешь право на месть. И я охотно тебе помогу.

– Никто не должен знать о нашем уговоре, – предупредил Хаки. – Я вернусь к Сигурду Оленю, будто не причастен к этому делу. Так я принесу тебе больше пользы.

– Разумное решение! – Рёгнвальд повеселел. – Да будет удача твоим рукам, Хаки Берсерк.

Условившись о порядке действий, Хаки покинул усадьбу под названием Жатва в уверенности, что этим ловким ходом обманул сразу двух конунгов, из чего извлечет немало личной выгоды. Но всех хитрецов подстерегает одна и та же беда: они продумывают свои ходы в игре, не принимая во внимание, что у других игроков тоже есть фишки, а желания выиграть не меньше.

Прядь 20

Однажды Рагнхильд со служанкой шли