Су Су не поняла, восхищается он или ёрничает, потому просто молча его слушала.

Принарядившаяся по случаю праздника старушка вдруг обратилась к ней:

— Барышня, взгляни на мои бусинки! Если в праздник Распустившихся Цветов ты нанижешь на нитку для своего суженого двенадцать бусин Единения Сердец — вы никогда не расстанетесь!

Су Су обернулась. Бусы в руках бабушки были самыми что ни на есть обыкновенными. Но стоило их красиво назвать, и они показались ей особенными. К прилавку подошла молодая пара. Девушка тщательно выбирала дюжину стеклянных шариков, а мужчина смотрел на неё с обожанием.

— А ты чего стоишь? — засмеялась старушка, — твой кавалер такой красивый, к тому же глаз с тебя не сводит.

Су Су оглянулась на Тан Тай Цзиня. Он смотрел на неё со странной улыбкой, и в глазах его застыло ожидание.

— Иди, купи, — требовательно проговорил он, видя, что она не трогается с места.

Су Су, вспомнив, что выдает себя за демоницу, мечтающую стать госпожой тёмного царства, захлопала растерянно ресницами и пролепетала:

— Мой повелитель, я вышла в спешке, денег не взяла. Нам же нельзя ограбить смертного?

Повелитель, глядя в смеющиеся глаза чаровницы, снял с пояса нефритовую подвеску и сунул ей в руки.

— Купи на это.

— Но ведь…

— Бери! Я тебе приказываю!

Фея взяла драгоценность, чтоб обменять её на дешевые стекляшки, но бабулька неожиданно заартачилась:

— Не пойдёт, не пойдёт!

Тогда, вздохнул, фея достал жемчужину и протянула её старушке. Та обрадовалась и готова была отдать ей все свои бусинки, но Су Су выбрала только двенадцать.

Тан Тай Цзинь, ожидая пока девушка соберет для него бусы, рассеянно оглядывался по сторонам, когда увидел на противоположной стороне улицы шокирующую картину. В клетке на колесах, скорчившись, сидел прежний баловень судьбы — Гун Е Чжиу. Его окружала толпа охотников на демонов. Потрясая кулаками, они рассказывали всем, кто хотел слушать, о том, что плененный человек совсем недавно был демоном и убил много народу, а теперь лишился своих сил. Вся радость праздника пошла насмарку, когда люди, захлебываясь от ненависти к демонам, бросились к клетке и начали бросать в неё камни.

Тан Тай Цзинь скривил губы. Какое всё же досадное совпадение — встретить Гун Е Чжиу в таком месте! Вот она, справедливость этого грязного мира. Стоило ситуации измениться, и Гун Е, так любивший людей, оказался в положение изгоя.

Су Су заметила, что он внимательно смотрит в противоположную сторону и подошла к нему:

— Что там?

Но он лишь отмахнулся и, желая её отвлечь, требовательно спросил:

— Выбрала бусины?

Она раскрыла ладошку. В неверном свете уличных фонарей стеклянные бусинки отливали мягким блеском.

Но все мысли Тан Тай Цзиня были заняты Гун Е. Он как две капли воды походил на Сяо Линя, к которому Е Си У была неравнодушна пятьсот лет назад. И вот, как назло, появился здесь в жалком положении, в ожидании помощи.

В душе его разлились жгучая ревность и злость, и он рявкнул:

— Собери на нить и отдай мне!

Су Су промолчала. Зачем ему бусы влюбленных, если им не суждено быть вместе?

Но тут ей почему-то вспомнилось, как в иллюзии, созданной демоном кошмара, она плела кисточку с пёрышком феникса на меч Цан Цзю Мина, да так и не отдала подарок своему возлюбленному.

— Повелитель, я всего лишь скромная наложница. Подобные вещи для тебя должна делать супруга.

— Думаешь, мне нужны эти бирюльки? — усмехнулся он снисходительно, — у моей супруги будут настоящие драгоценности. Повелитель не просит, он приказывает.

Су Су поняла насмешку и надула губы.

— Коли повелителю бирюльки не нужны, так я их ему и не отдам!

Он уставился на неё с почти детской обидой и был при этом таким растерянным и милым, что Су Су чуть не рассмеялась. Еле сдержавшись, она с улыбкой пояснила:

— Ладно, ладно! Не сердись. Я не могу прямо сейчас отдать бусы. Мне ещё нужно собрать их на нитку.

Тан Тай Цзинь понял, что она подшутила над ним и немного опешил. Давно он не видел её такой весёлой, и поэтому не знал, как реагировать. Он просто отвернулся и сказал с деланной суровостью:

— Уходим.

Девушка догнала его:

— Подожди!

И сунула в его руку согретый в своей ладони нефрит.

— Эта подвеска дорога тебе, не стоит разменивать её на простые стекляшки.

Он остановился, но не придумал, что ей ответить и выдавил что-то невразумительное.

Даже если это тепло между ними им украдено, оно всё равно согрело его сердце. Насколько же сильно она ненавидит его? Его обида — от бессилия и невозможности добиться желаемого, но стоит ей дать один только знак — и его мёртвое сердце оживет надеждой. Прямо сейчас в нём не осталось ни капли злости, но позволить ей оставаться здесь он не мог. Она может увидеть Гун Е и тогда снова пожалеет этого святошу, и побежит к нему на помощь, а он этого просто не вынесет. Пока он жив, она должна принадлежать только ему.

Тан Тай Цзинь взял её за руку.

— Вернёмся.

На улицах продолжалось веселье, но для них все снова погрузилось в тишину и мрак — они вернулись в тёмное царство. Здесь тоже была ночь, но, в отличие от праздничного веселья в мире смертных, здесь царила непроглядная, ледяная и безнадёжная тьма. Тан Тай Цзинь сел рядом с Су Су и, глядя как она нанизывает бусины на нитку, вдруг испугался, а что, если она сейчас одумается и решит, что это дурацкая затея. Но она аккуратно собрала на красной нити двенадцать бусин. Мысленно она словно переиграла ту сцену, что случилась с ними когда-то во сне.

Чон Юй, прятавшаяся на шее феи в виде подвески, заметила, что каждый раз, когда её госпожа нанизывала очередной стеклянный шарик, в её в пальцах мелькала белая вспышка, каждая бусина получала от неё божественное благословение. Какой щедрый дар со стороны почти богини! Волшебной арфе вдруг стало очень жаль, что Тан Тай Цзинь никогда не узнает тайну этих бус.

Су Су закончила работу и, завязав красную нить тугим узлом, положила благословленные ею бусы на раскрытую ладонь мужчины. Она чувствовала себя сегодня слишком растроганной, чтобы отбирать у него кольцо, и решила сделать это завтра. Поэтому просто поклонилась и собралась уйти. Но вдруг он взял её за руку и что-то вложил ей в ладонь, а