Если разобраться, то это не только отца сейчас шантажируют, а и меня тоже. И даже меня в первую очередь. Кристаллы-то я поставляю в Российскую империю. Так что в данном случае, как я отношусь к своей единокровной сестре, не имеет значения. Тот, кто это сделал, умрет. Есть предположение, что мучительной смертью.

Глава 9

«Верунчик»

В княжеский дворец в Нижнем Новгороде мы с Ди входили уже спустя четыре часа. Быстрые сборы, час на автомобиле до аэродрома, перелет и в машине с гербом князя Нижегородского и мигалкой до дворца.

Ди изображает мою секретаршу (слово ей понравилось из-за наличия в нем целых двух звуков «Р» столь любимых мезинарцами). Она в черном брючном костюме (сначала явилась в одной из своих ультра-мини юбочек и была отправлена мною переодеваться), белой блузке и туфельках на каблуках (надо сказать, что ходить на них девушка научилась быстро). В руках у нее портфель. Якобы с бумагами. На самом деле в нем более подходящая для того, что нам предстоит, обувь — мягкие полусапожки и ее любимый кинжал. Зачем он ей, когда она и так, перейдя в боевое состояние, кому угодно может шею свернуть, а то и голову оторвать, что уже как-то и проделала, ума не приложу, но если ей так хочется взять с собой холодное оружие, то на здоровье. В общем, строго одетая экзотическая красотка секретарша молодого Нижнеуральского князя, а никакая не вампирша из иного мира.

В кабинете отца нас уже ждали. О нашем скором прибытии было сообщено, как только мы вышли из самолета. Кроме князя Олега, в комнате его жена и моя мачеха Людмила Валентиновна, а также единокровный брат «дипломат Николаша». Все трое с недоумением посмотрели на Ди.

— Со мной, — ответил я на невысказанный вопрос, почему я хочу, чтобы при обсуждении столь важного и щекотливого вопроса присутствовала посторонняя. — Моя помощница. Специалистка по решению сложных вопросов. Я ей полностью доверяю.

— Вот, Андрей, смотри, — сразу перешел к делу отец и включил видео на большом, висевшем на стене экране.

Что сказать? Так-то ничего особенного. Коротенькое видео для взрослых. На полу на коленях стоит «Верунчик» и то жалко всхлипывает, то издает стоны, а сзади над ней вовсю трудится какой-то бугай. Лица не видно, так как голова мужчины в кадр не попала. Продолжительность заснятой сцены секунд тридцать. Потом картинка резко меняется, и некто в маске требует, чтобы отец, если хочет получить свою дочь «живой и невредимой», раскрыл технологию изготовления кристаллов-накопителей повышенной мощности.

Грубо. Нагло. И что касается «невредимости», то явная ложь. Кое-где мою сестренку уже повредили. Впрочем, это я не из злорадства, которое ниже моего достоинства, отметил про себя. Просто не сомневаюсь, что и живой ее не вернут. Как только получат информацию о кристаллах и узнают, что никакой технологии их зарядки на Земле не существует, растворятся на просторах Российской империи, а тело «Верунчика» прикопают где-нибудь в лесу или сбросят в канализационный люк.

Это свое видение ситуации я и изложил.

— Все из-за тебя! — ощерилась на меня Людмила Валентиновна. — Из-за твоих этих кристаллов! Надо было тебя, как и твою мамашу, еще когда ты был маленьким, в больнице для умалишенных запереть!

— Заткнись, Люда! — привстал с кресла отец. — Не неси чушь! Это твоя была идея отправить Верочку учиться в московскую академию магии! Если бы, как я и настаивал, она продолжила обучение здесь, ничего бы не произошло. Так что замолчи, если ничего путного предложить не можешь! Андрей, так как нам поступить?

Видно, что отец продуктивно мыслить сейчас не в состоянии. Или, что более вероятно, никогда еще не оказывался в подобном положении. И даже представить не мог, что с ним, одним из самых влиятельных аристократов Российской империи, что-то такое может произойти.

— Найти Веру, пока она еще жива, — пожал я плечами. — Выяснить, кто стоит за похищением. Наказать.

— Но как? — спросил отец. — Она пропала в Москве. Как только сегодня утром туда прилетела. Водитель с встречавшим ее дворецким не дождались ее у здания аэропорта и связались со мной. А потом вот это видео пришло. С коммутатора Верочки прислали.

— Пусть сюда принесут что-то из вещей сестры, — сказал я. — Что-то, что тесно соприкасалось с ее телом.

— Люда! — приказал князь Олег жене. — Распорядись! Но как это тебе поможет найти Веру?

— Мне никак, — солгал я (ну, не рассказывать же о всех моих возможностях, которые я до этого тщательно скрывал). — Ей поможет, — я указал на Ди. — У нее особые способности.

Мачеха быстро вышла из кабинета и спустя десять минут вернулась, держа в руках… М-да. Бюстгальтер. Судя по размеру, мечта «Верунчика» о груди большего размера со дня моего отъезда в Нижнеуральск пока не осуществилась.

— Отец, дай указание приготовить самолет к вылету в Москву, — произнес я, передавая эту часть интимного туалета Ди, которая тут же положила ее в свой портфель. — Думаю, нам удастся найти Веру. Живой. На присланное видео ничего не отвечай. Пока они не узнают о кристаллах все, что хотят, ее убивать не будут.

Через час мы с Ди и целым отрядом нижегородского спецназа, который мне и даром был не нужен, но который по настоянию отца пришлось взять с собой, опять были в воздухе.

— Ты ее найдешь, хозяин? — спросила меня Ди.

— Думаю, что да, — ответил я, прикрывая глаза. Когда предоставляется возможность вздремнуть, пренебрегать этим нельзя.

Найду? Конечно. Если повезет. Моя поисковая сеть покрывает круг диаметром где-то в двадцать километров. Теперь, когда у меня есть вещь, сохранившая какие-то частицы тела «Верунчика», я смогу настроить ее так, что она мне будет показывать только ее местоположение. Остается, к сожалению, одна незадача. Площадь Москвы больше двух с половиной тысяч квадратных километров. То есть, со своим заклинанием обнаружения я могу потратить уйму времени, чтобы всю ее охватить. И если мои поиски затянутся, то похитители могут потерять терпение, занервничать, почему отец им не отвечает, и решить, что безопаснее избавиться от сестры. Отцу я сказал, что этого не случится, но сам такой исход вполне допускаю.

И еще. Девушку могут прятать не в Москве. Впрочем, последнее вряд ли. Скрываться лучше всего там, где много людей. Проверено.

Мы