– Утром, когда я одевалась, мать зашла… Сказала, сегодня вечером Петеннар придёт… И увидела мой живот. О, она сразу всё поняла… Рассвирепела, кричать начала… Я плохо помню… Я зацепилась ногой за табуретку, упала, ударилась животом о туалетный столик…

– Не вспоминай, не вспоминай, – мягко прервала её Лиомелина. Ксардия потеряла ребёнка – пока она это не понимает, но когда выздоровеет, то осознает случившееся. Лиомелина закрыла глаза и увидела, как наяву задыхающегося младенца, своего сына… Маленькое живое существо, ещё недавно бывшее её частью, сейчас умирало у неё на руках, и она ничего не могла поделать…

Конечно, в реальности Лиомелина была далеко. Но сейчас ей казалась, что она сама стала свидетельницей трагедии…

Она вынырнула из тёмных, мутных вод воспоминаний, в которых тонула, и вернулась в настоящее. Главное – спасти Ксардию. Если девушка умрёт, то и горевать по тому, что так и не стало её ребёнком, будет некому.

– Сколько времени прошло? Ты сказала, утром… – повторила Лиомелина.

– Не знаю…

Да и откуда она может знать? Но, судя по состоянию, судя по странным, спутанным и отвлечённым мыслям, времени прошло достаточно. «Эх, Малайна, всё из-за твоей злобы!». Конечно, мать Ксардии не хотела такого для своей дочери. Однако, это не могло служить Малайне оправданием.

«Помяни дьявола – и он появится» – говорилось в древней поговорке. Малайна и Риббос – вдвоём – зашли в комнату. Заметив Лиомелину, они ошарашенно встали.

– Вы что здесь делаете? Убирайтесь вон! – срывающимся голосом завопила Малайна.

Лиомелина овладела собой и заговорила уверенно и чётко.

– Я пришла помочь Ксардии! Я могу это сделать, я уже это делала…

Соврала, конечно, но лучше уж врать… Иначе она накинется на родителей Ксардии с кулаками.

– Вы не слышали мою жену? Я вас сейчас сам отсюда выпровожу! – взревел Риббос.

– Неужели вы готовы рисковать жизнью вашей дочери ради сведения личных счётов? Я знаю, я вам не нравлюсь, но сейчас я могу помочь ей! – настойчиво повторила Лиомелина.

– Господа, пожалуйста, – миролюбиво начал врач, но Риббос его прервал.

– Что, «пожалуйста»? Что с моей дочерью, скажите мне? Занимайтесь ей, вы же врач!

– Я уже говорил, я не специалист в подобных вопросах… Тут лучше пригласить опытных врачей или акушерок, – пробормотал тот. – Ситуация намного хуже, чем вы её обрисовали!

– Не надо никаких акушерок! – воскликнул Риббос.

В глазах Малайны, однако, отразились сомнения. Она определённо винила себя в случившемся и сейчас хотела сделать всё, чтобы спасти дочь. В некотором роде они действительно любили её… Только вот такая любовь вредна так же, как ненависть.

– Вы можете её спасти? – вырвалось у неё. – Вы действительно можете…

– Могу, и прошу мне не мешать, – сказала Лиомелина, сохраняя пока миролюбивый тон.

Малайна вопросительно поглядела на мужа, тот пожевал губами, взвешивая все за и против. Лиомелина постаралась воздействовать на него, убедить его в том, что доверять ей – верное решение. На лбу у неё выступил капельки пота – удерживать связь сразу с двумя людьми было непросто.

– Если уважаемая госпожа действительно сталкивалась с подобным, – поддержал её врач, – то, быть может, стоит ей остаться?

Малайна дёрнула мужа за руку, тот резко обернулся к ней и выругался.

– Это из-за тебя всё, идиотка! – Риббос отвернулся от неё и посмотрел на врача. – Я вам доверяю! Пусть она вам помогает, если хочет.

Не сказав больше ничего, он, громко топая ногами, покинул комнату. Малайна, прикусив нижнюю губу, последовала за ним, и Лиомелина вздохнула спокойно.

Вернулись слуги – с тазами, наполненными кипячёной водой. Врач отправил одного лакея искать свободную акушерку, непременно опытную.

– Что ж, уважаемая, я вам доверюсь, – врач упёр руки в бока и пожевал губами. – Вы, похоже, знаете, что делаете…

– Не до конца… – ответила Лиомелина. Она взяла в руки кружку и набрала воду, чтобы напоить Ксардию.

– Я умру? – внезапно спросила Ксардия, сделав несколько глотков. – Я умираю, Лиомелина, я это чувствую… Я так и думала, что когда умираешь, то тебе не больно, а приятно…

– Нет, ты не умрёшь, – возразила Лиомелина, но голос её прозвучал не слишком уверенно.

Надо было взглянуть правде в глаза: ситуация была критическая, и с такой смертельно опасной проблемой Лиомелина ещё никогда не сталкивалась… Лишь однажды, в то время, когда она посещала школу акушерок, и то, она там была не одна…

– Вы действительно… занимались подобными случаями? – спросил врач тихо, когда она отошла от кровати Ксардии, чтобы снова наполнить кружку. Девушка очень хотела пить… Эта непрекращающаяся жажда свидетельствовала о большой потере крови.

Лиомелина предположила, что у Ксардии произошёл неполный выкидыш. Не отделившаяся плацента и то, что осталось от плода, мешали матке полностью сократиться и перекрыть тем самым кровотечение. Это было смертельно опасно. Хуже только воспаление. От кровопотери, в основном, и погибают во время родов…

– Такого я никогда не видела, но знаю, что происходит и что нужно делать… – призналась она. – И я принимала роды.

Во врача её слова уверенности не вселили.

Начать Лиомелина попробовала со стандартного массажа живота – она делала это много раз после родов, чтобы заставить тело исторгнуть сгустки крови и остатки плаценты. Но здесь это, конечно, не помогло, и поэтому Лиомелина почти сразу попросила более действенное средство.

– У вас есть настойка спорыньи?

Лиомелина обладала особыми способностями, сверхъестественными, но и они не могли тут ничем помочь. Разве что вызвать у Ксардии сокращение матки – но тут и спорынья должна справиться. Лиомелине ещё долго предстояло ограждать Ксардию от боли – хлороформа у врача не было, да он, скорее всего, и не умел его применять – и она предпочитала не использовать Дар там, где можно было без его помощи обойтись.

– Я не позволю тебе умереть, – повторяла она. – Как и ты не позволила мне, помнишь?

Врач налил в пустую ложку воду и накапал туда чёрно-бурую жидкость из склянки.

– Случай тяжёлый… – вздохнул он. – Я не уверен, что поможет…

– Попробовать все равно стоит, – Лиомелина в беспокойстве сжала губы и взяла Ксардию за руку.

– Пей, Ксардия.

Врач между тем приказал принести ещё воды. А Лиомелина расстегнула крючки на верхнем платье и сняла его, оставшись в юбке, сорочке без рукавов и корсете. Платье испортить кровью не хотелось, да и становилось уже очень жарко. Врача её вид не смутил.

– Как жаль, что я умру, не повидав больше Верлена, – прошептала Ксардия. Она не плакала, не грустила, а именно просто сожалела. – Надеюсь, жизнь после смерти существует… Я не хочу исчезнуть… С другой стороны, когда из