Ободренный ее молчаливым согласием, Ильвиг стал покрывать поцелуями обнаженные ступни, потом снова схватил за руки, целуя ладони. Распаляясь все больше, он потянулся к лицу Немферис, обхватывая его дрожавшими ладонями, и впиваясь губами в её губы.

 И, вскрикнув, отпрянул. Кожа на его губах задымилась, чернея и лопаясь. Дико озираясь и вращая глазами, он закашлялся, хватаясь за горло, закрывая рот рукой, пачкая ее в крови.

 Царевна продолжала все также неподвижно смотреть на него.

 - Что?.. – захрипел ведун, отнимая руку от лица. Из окровавленного рта его, извиваясь, выполз большой черный червь и выпал на трясущиеся пальцы Ильвига.

 Приступ рвоты и резкая боль скрутили корнуота. Черный поток из червей и крови хлынул на пол. Не удержавшись на ногах, ведун рухнул следом, завалившись набок, колотя ногами в сильном припадке.

 - Сладки поцелуи арахнид? – тихо спросила Немферис. – Души их – бесплодные пустыни, где селятся демоны. Ты желал увидеть мою душу? Смотри. Там обитает мой Отец.

 Она сошла с ложа, и, склоняясь к корнуоту, спросила:

 - Хочешь посмотреть на танец служительниц Темного бога?

 Тот замычал, испуганно глядя в бледное лица арахниды, но не мог пошевельнуться, парализованный ее волей.

 - Смотри же!

 Немферис поднялась, плавно возведя глаза и руки к своду комнатки, тесной для нее. Ровно и нежно полился молодой сильный голос, взывавший к древнему божеству. Вокруг скрещенных пальцев сгустилось темнота, обращаясь в колеблемое нечто, искрившееся зелеными огоньками. Царевна оборвала песнь. Но из разраставшейся над ней мглы зазвучала отдаленная мелодия. Вот она стала ближе, и послушная ее темпу, Немферис начала кружить по комнате. Странная темнота сгустилась еще сильнее, образуя вращавшуюся над обездвиженным Ильвигом сферу. Медленно, но неуклонно, она спускалась к нему, хотя он и не мог видеть этого.

 Танец арахниды все убыстрялся, по мере того, как ускорялся ритм мелодии, лившейся из черной сферы. Расстояние между ней и корнуотом сокращалось. Сделав последний круг, царевна остановилась, протянув к ведуну руки.

 - Встань, - приказала она. – Встань!

 Вздрогнув, Ильвиг пошевелился, пытаясь подняться, но слабость не отпускала его.

 Тогда Немферис повела ладонями вверх, и расслабленное тело Ильвига, потянулось за ними.

 - Встань, – властно повторила она.

 Корнуот выпрямился, пошатываясь. Невидимая сила удерживала его.

 - Смотри на меня, – приказала царевна.

 Страшная гримаса исказила лицо ведуна, и с усилием он разомкнул тяжелые веки.

 - Смотри! – она резко развела руки, и черная сфера обрушилась на голову беспомощного Ильвига.

 Издав истошный крик, вмиг очнувшийся корнуот упал на колени. Дрожа, он закрывался руками, как от ударов. Изогнувшись и закинув голову, ведун захлебнулся – черная мгла проникла в его раскрытый рот. И, широко распахнув глаза, он замер, скованный ужасом – на него взирали красные демонические глаза. В следующий миг Ильвиг рухнул бездыханным.

 Обессиленная Немферис опустилась рядом с потерявшим сознание корнуотом.

 Мрак над ними рассеялся.

 - Рута, - позвала царевна. – Рута!

 Крайне взволнованная, в комнате появилась корнуотка. Темными, расширенными от страха глазами, она взглянула на Ильвига, потом на улхурку.

 - Я едва осталась жива, - невнятно выговорила рогатая. – Там, в темноте, вокруг меня вились тени. Еще немного, и они схватили бы меня!

 - Тише, успокойся, – царевна с трудом поднялась. – Никто не тронул бы тебя.

 - Что стало с Ильвигом? Он мертв?

 - Нет. Жив. Я исполнила его просьбу, но увиденное оказалось слишком страшным для его сознания и слабой души. Помоги мне.

 - Как?

 - Нужно убрать его из моей комнаты, пока он не пришел в себя. Перестань дрожать и хватай его за ноги.

 - О, духи лесов, помогите мне, - простонала Рута, поднимая тяжелые ноги ведуна. – Если он узнает о таком обращении – не видать мне света.

 - Не бойся. Мы справимся с ним, – Немферис взялась за руки корнуота, отрывая его от пола.

 Что-то с глухим стуком ударилось об пол. Тряпица, в которую завернут был предмет, размоталась, зацепившись одним концом о пояс Ильвига. Сверкнуло золото.

 - Постой. Брось его, – царевна наклонилась, подбирая осколок. – Сигилла! – воскликнула она, жадно всматриваясь в надписи.

 - Что это?

 - Это пророчество об Антавии!

 Глаза корнуотки расширились еще больше.

 - О, госпожа! – вскрикнула она, хватаясь за голову. – Молю, простить меня! О, горе мне! Пусть злые духи леса покарают меня! Пусть разразит праведный гнев Духа Грозы!

 - За что? Что ты кричишь? Успокойся и скажи, в чем дело?

 - Точно такой же осколок оставил тебе твой послушник, когда покидал нас! О, госпожа, прости!

 -  Ты достойна хорошей трепки, но это самая лучшая новость за все дни моего пребывания в вашем Арбоше. Ты вернешь мне золотой осколок?

 - Конечно! Он в моем доме! Я скоро.

 Убежав, она быстро вернулась, запыхавшаяся и промокшая от дождя.

 - Вот – принимай, – корнуотка, достав из-за пазухи сверток, и торжественно передала его Немферис.

 Та быстро развернула материю, извлекая подарок Ларенара.

 - … Черные силы Зверя двинутся тогда на страну лесов.

 Падет на землю свободного народа гнев огненного демона.

 И не будет исхода, пока сила чар дочери Бездны не принесет спасения,

 Тогда сплотятся снова три великих народа. …

 - Ва-Йерк знал, - задумчиво произнесла царевна. Потом выражение ее прелестного лица изменилось. В нем появилось жесткость, даже жестокость, и упрямая решимость. Она глубоко и свободно вздохнула. – Теперь в моих руках все три части, а это значит...

 - Что, госпожа?

 - Путь в Улхур открыт…

Глава 23

 Воздух после грозы был свежим и теплым. Небо очистилось, и низкие звезды сияли ярко и загадочно. Земля под ногами, насыщенная влагой, душисто пахла хвоей. С омытых дождем веток от малейшего прикосновения сыпались каскады капель.

 - Я провожу тебя до Серого мыса, царевна, - негромко сказала Рута, придерживая ветки мокрого куста, и пропуская вперед госпожу. – Он находится почти на самой границе Арбоша, возле долины Трех царей.

 - Нужно успеть до восхода солнца, пока нас не хватились.

 - Осталось немного.

 - Надеюсь, князь не пошлет за мной погони, – раздраженно добавила Немферис, всматриваясь в темноту леса.

 Корнуотка рассмеялась.

 - Вот уж, не надейся, царевна. Ты обещала стать его, и вдруг сбежала, даже не сказав последнего «прости».