Ноэль задумался. Он боялся что-нибудь упустить, совершить роковую ошибку.

– Учитель, что станет с Линорой и лавкой, после того, как шкатулку откроют? Печать исчезнет? Это... опасно?

Сам он всегда считал передачу дара безобидным ритуалом, ведь многие продавали семейные способности за долги. Но эта печать какая-то не такая... И Петер признался, что избавление от метки может оказаться смертеленым.

Линора испуганно распахнула глаза – наверняка сама не подумала о подобном последствии.

– С ними ничего не случится, – пожал плечами Шеварр. – Это просто магическая печать, созданная ведьмой. Ведьма же ее и снимет при желании.

– Что?!

– Опять ведьма?! – Линора в недоумении взмахнула руками.

Шеварр исчез, а на алтаре вместо артефактов появилась другая перчатка. Точно такая же, но «пустая».

Вдалеке зазвонил колокольчик.

Из лесу выбрел понурый ослик, впряженный в тележку. На ворохе сена сидела старуха. Рядом с ней примостилась девочка лет двенадцати.

Старая ведьма напевала себе под нос скрипучим голосом, а девчонка что-то увлеченно мастерила на коленках. В подоле у нее собралась целая горка сухих веточек и ржавых железок.

Осел посмотрел на них грустными глазами. Ноэль неловко закашлялся, вспомнив, как они с котом сдали Порфира младшего.

– Петя, это ты? – Линора узнала бывшего возлюбленного.

В ответ ослик Петер печально повел ушами.

– Тебя там Гриффин ждет, – напомнил Ноэль.