Вопрос застрял в горле. Но Ян его всё-таки вытолкнул:

— Что с Ольгой?

— С Ольгой-то? — Мичман оглянулся и прикрыл дверь. — Да всё с ней хорошо.

— Жива? Освободили?

— Жива… — Старик отвёл глаза. — Даже не знаю, как тебе сказать-то… В общем, не захватывали её тенгрианцы.

Ян помотал головой:

— Как это?

— Это Папы Дока идейка… — Мичман по-прежнему смотрел мимо. — Её на заимке спрятали. А нам с утра, как ты ушёл, был приказ сниматься и передислоцироваться. Заняли позиции с двух сторон, подготовились, пристреляли наш бывший лагерь. А через двое суток туда сунулись тенгрианцы, оба крейсера и толпа пехоты. В общем, все они там и остались, до единого. А мы в контру — и взяли вот цитадель, она почти пустая была.

Ян взялся за голову. До него стало доходить.

— Так Ольга всё это время… А откуда тенгрианцы о ней-то?..

— Тебя ж наверняка кололи. Папа Док думал, против «сыворотки правды» ты и часа не продержишься, всё скажешь… Он хитрый лис, ты ж его знаешь. Что-то говорил про гамбит… И ещё, что троянскому коню, мол, сейсмокапсула не нужна.

— Так что ж это… Моя «Интегра»… Батарейки…

Мичман пожал плечами:

— Он в ту ночь заходил… Зато сектор теперь наш, сечёшь?!

Ольга стояла у входа в портал. Роскошная копна волос, гражданская одежда, макияж — рядом с ней Лин, бритая наголо и в армейском комбинезоне, казалась мальчишкой.

— Может, передумаешь? Оттуда не возвращаются.

— Нет, — Ольга мотнула головой, красиво расплескав волосы.

— Так и не простила его? Считаешь предателем? Он ведь сдал нас ради тебя…

— Да при чём тут это! — Ольга поморщилась. — Ты видела запись его допроса? Видела, как он пялился на сиськи медсестры?! Кобель!

Она махнула рукой, подхватила сумку и шагнула в портал.