– И вы оба нравитесь Джерарду, – с нотками печали в голосе произнесла Галатея.

– Это плохо? – уточнил Филипп, наконец-то обернувшись на нимфу и смотря ей в лицо.

– Это прекрасно, – безразлично отозвалась Галатея. – В тебе Джерард разглядел силу и честь, а в Колине… думаю, ты и сам знаешь, что обаяние – одна из главных его черт. Харизматичные мужчины всегда притягивают к себе внимание. Не только женское, – нимфа задумчиво прикоснулась пальцами к своим губам. – Хотя у Колина никогда не было проблем с женским вниманием. Даже интересно, как скоро одно разбитое сердце откликнется на его улыбку.

– Джерард не представит его Кассандре, – сухо возразил Филипп, наконец-то поняв, к чему Галатея ведёт разговор.

– Хм, – скептично протянула нимфа. – Дай подумать… Юная Кассандра грустит, пряча от всех свои слёзы. Сердце её разбито и скорбит… Да. Ты прав. Конечно же Джерард не представит ей Колина, чтобы взбодрить и показать, что мир клином не сошёлся на ушедшем на дно вместе со своим кораблём капитаном Ван дер Деккеном. Ты абсолютно прав.

Филипп молчал, слушая замаскированный упрёк в словах морской нимфы, и всё, что он мог себе сейчас позволить – это сжимать и разжимать кулаки от бессильной ярости.

– Я не могу к ней прийти, – тихо произнёс он.

– Сам? Не можешь, – соскользнув со стола, Галатея игриво улыбнулась. – Но сможешь навестить её сны. Если признаешься хотя бы себе, что любишь Кассандру и скрипишь зубами лишь от одной мысли, что Колин прикоснётся к ней.

Нимфа ушла так же внезапно, как и появилась.