Она успела переодеться и сейчас красовалась в закрытом атласном платье.
Я хмуро на нее взглянула и просмотрела листы, исписанные убористым каллиграфическим почерком. Вроде ничего такого. Обычная передача имущества.
А что я теряю? Потому взяла и подписала все это скрипучим пером, которое старичок подсунул мне, предварительно обмакнув в чернильницу. Всю эту канцелярщину он таскал с собой, в маленьком деревянном ящичке, пристегнутом к поясу.
Настроение совсем испортилось, но свой бизнес мне в этом мире не помешает. Если я, конечно же, не проснусь завтра дома, в пижамке. Вдруг мне все это просто снится? Зря я не приняла во внимание и такую возможность. Боевой дух сразу подскочил и я, подняв на Агриппину Николаевну глаза, полюбопытствовала:
– А почему вы не отдаете лавку Пете? Он согласился сегодня, что ее нельзя продавать. Даже готов был вести дела.
– Потому что у Пети нет дара, как, впрочем, и у меня. И у моей дочери его не было. Мы – Брассы – больше не чувствуем антиквариат. Поэтому мне пришлось разыскать единственного оставшегося представителя семьи Бенжамен. Наши предки поклялись служить лавке и пренебрежения долгом она нам не простит. Вот деньги в кошеле. Тебе хватит на первое время. Все документы на имущество в папке.
– А каким образом я оказалась вдалеке от этой вашей Кабрии? Где мои родители?
Агриппина Николаевна вдруг засуетилась, занервничала и снова... исчезла.
Старичок стряпчий вежливо улыбнулся и быстро перебирая сухими ножками побежал на выход.
– Что значит охотница за антиквариатом?! – крикнула я ему вдогонку.
– Фамильный дар. Только члены этих двух семей могут разыскивать и распознавать редкие магические артефакты, сгинувшие в ходе пятисотлетней войны, – поспешно объяснил стряпчий, и выскользнул за дверь.
За окном уже начали сгущаться сумерки, и Вики занесла тяжелый канделябр, заполненный оплывшими свечами.
– Завтра прикажете приняться за уборку, госпожа Линора? – осведомилась она.
– До завтра еще надо дожить, – буркнула я.
Навязчивая мысль о пробуждении в родной квартире не покидала меня.
А вдруг?
