Леон слез с грифона, залез на пассажирское седло и пристегнулся.

— Теперь слушай внимательно, — начал Киран, всё ещё стоя на земле. — Мы летим кормить грифона. Показываю один раз — сегодня. Смотри и запоминай. Завтра кормишь грифона ты. Если он съест кого-то из моей команды, следующим ему я скормлю тебя.

Леон напрягся, а Киран продолжал:

— Если он съесть кого-то в городе или на пристани — будешь просить прощения у графини Дэйнеры.

Леон задержал дыхание, но потом представил наихудший вариант, где графиня Дэйнера его четвертует и скармливает грифону, выдохнул и утвердительно ответил:

— Понял.

Киран уселся в переднее седло, пристегнулся, и они взлетели.

Теперь Леону нечем было заняться, и он задумался: «А почему же Родэр меня не научил кормить грифонов?»

«А потому, что ты его об этом не просил», — ответил Леону его же внутренний голос.

Леон понял, что действительно не попросил. Еда для грифона всегда была в наличии в специальной подседельной сумке, или Родэр сам улетал на грифоне его кормить. Дело Леона было одно — учиться летать.

«А что я ещё не спросил?..» — начал было думать Леон, как вдруг представил, что он ночует посреди пустыни — без воды и еды, у костра, а рядом голодный грифон.

Леона тогда мало интересовало, как он будет разжигать костёр в пустыне — он просто представил все несовместимые с диким… с «девушкой» ситуации в одном месте и, скажем так, немного ужаснулся. Он осознал, что всё ещё мало что знает о грифонах.

Чтобы отвлечься от удручающих мыслей, он решил посмотреть по сторонам. В смысле — вниз. Под ним проносились жёлто-красные черепичные крыши города, хаотично разбросанные между улицами и переулками, а навстречу надвигалась полукруглая городская стена, опоясывающая весь город по берегу. Стена была высокой, но и грифон летел высоко — стена проплыла под ними и уступила место зеленой долине.

Леон подумал, что тут можно поживиться коровами и козами, но в сознание стала заползать холодная улыбка графини Дэйнеры, и он тут же передумал. Даже мысленно перед ней извинился за такие мысли.

Теперь его мысли уже не могли остановиться, и ком вопрос в его голове всё обрастал и обрастал новыми: «А что же кушают грифоны зимой, когда снег кругом? А где им воду брать? А сколько воды вообще надо грифону? А еды? А он вообще спит ночью? А с ним можно рядом спать? Или утром может тебя перепутать с завтраком…»

Леон ещё много о чём успел подумать за их получасовой полёт, и когда Киран посадил грифона у начала предгорий, на лице парня застыл неподдельный ужас.

— Ты что? Тоже высоты боишься? — с подозрением рассматривал его Киран, спрыгнув на землю. — Как ты выжил тогда на личном экзамене Родэра?

— Нее… Это… — Леон много чего хотел спросить в этот момент, но как всегда бывает в моменты высокого психического напряжения, его сознание зацепилось за случайное слово в вопросе, и он спросил: — Что значит «личном»?

— То и значит, — усмехнулся Киран. — Только Родэр заставляет всех летать непристёгнутыми.

— И ты тоже так летал? — на всякий случай уточнил Леон.

— Я? Я что, похож на идиота? — возмутился Киран. — Я всегда пристёгиваюсь.

Леон понял, что ему уже ничего не страшно: «Я же идиот! Значит, мне ничего не страшно! Ведь идиоты никогда ничего не боятся!» — и истерически заржал.

Киран не раз видел такую реакцию на прописные истины и решил просто подождать. Грифон ждать не захотел и неодобрительно фыркнул.

Леон погладил грифона по боку.

— Не сердись, подружка, я всё, — сказал он, мгновенно успокоившись, и тоже спрыгнул на землю.

— Капитан, можно тебя потом порасспрашивать про грифонов? — с мольбой в голосе спросил Леон.

— Потом — можно, сейчас — смотри: когда «девушка» голодна, её можно попросить немного подождать, если погладить вот здесь, — Киран погладил грифона у основания шеи и крыльев. — Это единственное место, куда ты можешь дотянуться из седла. Можно ещё гладить по груди — вот здесь. Пробуй.

Леон погладил, запомнил.

— И сколько у меня есть времени после этого?

— Тут уж как договоритесь — от пары минут до всей ночи…

Киран ещё много чего рассказывал и показывал. Леон пробовал и запоминал, и с каждой новой крупицей знания чувствовал себя спокойнее и увереннее. Но не самоуверенно! Самоуверенным наездникам рядом с грифонами было не место, ибо эти горделивые существа чувствовали это сразу и могли взбеситься.

Под конец рассказа у Леона осталось всего два вопроса, и начать он решил с самого неочевидного:

— Капитан, а грифоны бояться огня?

— Нет, конечно. Что за вопрос? — удивился Киран. — Они любят у него греться.

Леон тут же представил себя в пустыне у костра, мирно засыпающим под крылом голодного грифона, после того как он его погладил в нужном месте, и решил, что он романтик!

— Теперь к делу! — перебил его мысли Киран. — Погнали кормить «девушку», а то она и меня сейчас съест. Мы летим охотиться. Еду «девушка» найдет себе сама, а дело наездника — уговорить её не есть то, что не стоит есть. В остальном не мешай. Как её разубедить, я показывал. Сейчас поведу её я — смотри и запоминай. Завтра — ты.

— Понял, — ответил Леон.

Они забрались в сёдла и взлетели.

Через четверть часа Леон понял, что основное на охоте с грифоном — пригибаться пониже и следить позо́рче, на что «девушка» прицелилась. Времени её разубедить оказалось не так много, учитывая, что грифоны видят намного дальше, чем люди. Если грифон уже зашёл в пике на свою жертву, то разубеждать его уже поздно.

Самый главный и очевидный вывод, который Леон сделал за весь день — грифонов нужно кормить вовремя и подальше от людей. Вроде бы ничего нового и не узнал, но тут как посмотреть. Точнее просто: «как»!

— Капитан, а грифоны рыбу едят? — вдруг захотелось спросить Леону, когда они отдыхали после охоты перед отправлением домой.

— Читаешь мои мысли, — усмехнулся Киран.

Леон напрягся.

— Капитан, ты же не…

— И я, и ты, и грифон! — перебил его Киран и улыбнулся.

«Да ладно, — сам себя утешал Леон. — было одно чу… чудесная девушка на корабле — станет две. Чего