Они, как могли, приблизили изображение, но слов было не разобрать. София, несмотря на помятый вид, выглядела преисполненной решимости, чёрные глаза пылали гневом. Её лицо в профиль напоминало полумесяц из-за выпуклого лба и выдающегося вперёд острого подбородка. Выбившиеся из причёски кудри, которые Альберт считал чёрными, пылали на утреннем солнце. Вдруг она подняла голову и уничтожающим взглядом уставилась куда-то вверх.

Ян быстрым движением отдалил картинку.

— Скажите, что это иллюзия… — прошептал Леоф.

Никто этого не сказал. Все смотрели на выстроившихся вдоль края ущелья магов — здоровых и опрятных, в чистой целой одежде, — никто из них не участвовал сейчас в битве, они появились только что и чуть не сияли нерастраченной энергией. Альберт не мог навскидку определить их число, но места они занимали как ещё один полноценный строй.

— Это Каэлид, — решил Ян.

София, должно быть, тоже подумала об иллюзии и пристально всматривалась в новоприбывших. Потом опять перевела взгляд на Хадега, но её губы не шевелились. Если бы не ветер, трепавший взлохмаченные волосы, можно было бы подумать, что изображение в шаре застыло. Наконец, словно отмерев, она зло сощурила глаза, медленно подняла руки — никто не дышал в эти секунды! — и расстегнула цепочку на шее. Сняла крупный, тяжёлый с виду кулон и протянула его Хадегу. Альберту показалось, что он прочитал по губам пожелание, которое она при этом высказала, но вряд ли бы архимагиня стала так выражаться.

— И что это значит? — спросил кто-то.

Все как один повернули головы к Гайру: ясно же, что именно он должен дать ответ.

Артефактор причудливо подвигал лицом и с явным трудом оторвался от зеркала.

— У нас новый архимаг, — сказал он. — Новый Ковен. И крайне туманное будущее.