Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 113

Сажерук его охраняет. Черный Принц без конца повторял ей это. Баптиста и Роксана тоже не уставали об этом твердить. Сажерук его охраняет. Но Мегги все время вспоминала Свистуна и то, какой хрупкой и юной казалась рядом с ним Уродина.

Змееглав будет в дороге еще два дня. Так сказала вчера Крапива. Всего два дня — и наступит решительный момент.

Силач потянул Мегги за собой и показал на тропу между деревьев. Две женщины пробирались через заснеженную чащобу.

Они привели двух мальчиков и девочку. С тех пор как Перепел сдался в плен, дети Омбры начали исчезать один за другим. Матери брали их с собой в поле, или на реку стирать белье, или в лес собирать хворост — и возвращались одни. Люди Принца ожидали детей в четырех местах — эта весть передавалась тихим шепотом из уст в уста. В каждом из приемных пунктов разбойников сопровождала женщина, чтобы детям было не так страшно выпускать материнскую руку.

Реза с Баптистой и Гекко встречала детей у богадельни, которой заведовал Хитромысл. Роксана с Эльфогоном дожидалась там, где целительницы собирали дубовую кору. Еще две женщины встречали детей у реки, а Мегги с Дориа и Силачом расположились у заброшенной хижины угольщика, недалеко от дороги, ведущей в Омбру.

Дети заробели, увидев Силача, но матери тянули их за собой, а когда Дориа поймал на язык несколько снежинок, самая младшая пятилетняя девочка захихикала.

— Что, если мы только рассердим Свистуна, пряча у вас детей? — спросила мать девочки. — Может, он вовсе и не намерен их забирать, раз Перепел уже у него в тюрьме. Ему ведь нужен-то был только он!

Мегги хотелось ударить ее за эти холодные слова.

— Да, а это — его дочь, — сказал Силач, обнимая Мегги за плечи. — Поэтому не говори о Перепеле так, будто тебе все равно, что с ним станется. Не будь ее отца, ты бы не получила своего ребенка обратно — ты что, уже забыла? Но Змееглаву по-прежнему нужны дети для рудников, а ваших детей защищать некому.

— Его дочь? Ведьма?

Вторая женщина притянула детей к себе, но девочка глядела на Мегги с любопытством.

— Ты что, из людей Змееглава? — Силач крепче обнял Мегги, словно желая защитить ее от этих слов. — В чем дело? Хотите вы, чтобы ваши дети были в безопасности? Если нет, пожалуйста, забирайте их обратно в Омбру и надейтесь, что Свистун к вам не постучится.

— Куда вы их уводите? — У младшей из женщин глаза были полны слез.

— Если я вам скажу, вы сможете их выдать. — Силач легко поднял мальчика и посадил себе на плечи будто тот был не тяжелее феи.

— А можно нам пойти с ними?

— Нет. Вас всех нам не прокормить. И детей-то нелегко обеспечить.

— И сколько времени вы собираетесь их прятать? — В каждом слове звучало отчаяние.

— Пока Перепел не убьет Змееглава.

Женщины посмотрели на Мегги.

— Как это может быть? — прошептала одна.

— Он его убьет, вот увидите, — ответил Силач так уверенно, что даже Мегги на один чудесный миг перестала бояться за Мо. Но этот миг прошел, и она снова почувствовала на щеках снег, холодный, как конец всего.

Дориа поднял девочку на плечи и улыбнулся Мегги. Он неутомимо пытался ее ободрить: приносил ей последние ягоды, затвердевшие от мороза, цветы, покрытые инеем, последние в этом году, и отвлекал от горя, расспрашивая о мире, откуда она родом. Мегги уже скучала по нему, когда его не было рядом.

Когда женщины ушли, девочка заплакала, но Мегги погладила ее по голове и рассказала то, что слышала о снеге от Баптисты: некоторые снежинки — это крошечные эльфы, которые ледяными губами целуют тебя в щеки, прежде чем растаять. Девочка вглядывалась в снежный вихрь, а Мегги продолжала рассказывать, сама поддаваясь обаянию своих слов. А мир вокруг становился белым, и она переносилась в те дни, когда Мо рассказывал ей разные истории, пока сам не стал персонажем повести, о которой Мегги уже не могла сказать, ее это история или чужая.

Снегопад был недолгим. Землю лишь слегка припушило белым.

Еще двенадцать женщин привели детей к хижине угольщика. У всех были испуганные, встревоженные лица, всех терзали сомнения, правильно ли они поступают.

Некоторые из детей даже не оборачивались, когда матери уходили. Другие бежали им вслед, а двое так отчаянно рыдали, что матери забрали их обратно в Омбру, где засел Свистун, как серебряный паук, поджидающий жертв.

С наступлением темноты под заснеженными деревьями стояло девятнадцать детей, прижимаясь друг к другу, как стайка гусят. Силач рядом с ними казался великаном. Если кто-то начинал плакать, Дориа находил у него в ноздрях желуди, а в волосах — монетки. Силач показывал, как разговаривать с птицами, и катал детей на плечах по трое за раз.

А Мегги рассказывала истории — те, что слышала когда-то от Мо, так что каждое произносимое слово будто говорило его голосом. Все они страшно устали, пока добрались до лагеря. Между палатками было полным-полно детей. Мегги попыталась их сосчитать, но быстро отказалась от этой попытки. Как же разбойники прокормят столько ртов, когда Черному Принцу своих-то людей с трудом удавалось обеспечить?

Что думают об этой затее Хват и Гекко, было ясно написано у них на лицах. «Няньки! — перешептывались в лагере. — Было за чем уходить в лес!» Хват, Гекко, Эльфогон, Деревяга, Чернобород… Недовольных было много. А что это за щуплый человек с добрым лицом, стоявший рядом с Хватом и озиравшийся так, словно видит здесь все в первый раз? Он похож на… Нет. Нет, этого не может быть.

Мегги протерла глаза. Видно, от усталости ей уже призраки мерещатся. Но тут ее сзади обхватили сильные руки и сжали так сильно, что чуть не задушили.

— Ты только посмотри! Она уже почти с меня ростом, безобразница!

Мегги обернулась.

Элинор.

Что происходит? Она сошла с ума? Или все было только сном, а теперь она проснулась? Может быть, деревья сейчас растворятся в темноте, все исчезнет — разбойники, дети, — а у ее кровати окажется Мо и спросит, уж не собирается ли она проспать завтрак?

Мегги зарылась лицом в платье Элинор — странное бархатное платье, похожее на театральный костюм. Да, ей, видимо, снится сон. Несомненно. Но где же тогда действительность? «Проснись, Мегги! — подумала она. — Ну давай, просыпайся скорее!»

Щуплый незнакомец, стоявший рядом с Хватом, застенчиво улыбнулся ей, поднося к глазам сломанные очки, и это был, несомненно, Дариус!

Элинор снова прижала ее к себе, и Мегги расплакалась. Она выплакала в странное платье Элинор все слезы, накопившиеся с той минуты, как Мо въехал в замок Омбры.

— Ужасно, я знаю! Чудовищно! — сказала Элинор, неумело гладя ее по голове. — Бедная ты моя! Я уже сказала этому писаке, что я о нем думаю. Старый дурак воображает о себе невесть что. Но твой отец еще покажет этому Скрипуну, вот увидишь!

— Свистуну! — Мегги рассмеялась сквозь слезы. — Свистуну, Элинор!

— Не все ли равно? Эти дикие имена запомнить невозможно! — Элинор огляделась. — Вашего Фенолио четвертовать мало за все, что здесь происходит, но сам он, конечно, другого мнения. Я рада, что мы теперь сможем за ним хоть немного присматривать. Он ни за что не пожелал отпускать Минерву одну — наверное, просто потому, что боялся остаться без кухарки и прачки…

— Фенолио тоже здесь? — Мегги утерла слезы.

— Да. А мать-то твоя где? Я ее так и не нашла!

По лицу Мегги можно было догадаться, что о Резе с ней лучше не заговаривать, но, прежде чем Элинор успела спросить, в чем дело, в разговор вмешался Баптиста.

— Дочь Перепела, может быть, ты представишь нам свою подругу в роскошных одеждах? — Он поклонился Элинор. — К какому цеху вы принадлежите, милостивая государыня? Попробую угадать. Вы, конечно, комедиантка. Ваш голос заполнит любую площадь!

Элинор смотрела на него так растерянно, что Мегги поспешила на помощь.

— Баптиста, это Элинор, тетка моей матери…

— О, родственница Перепела! — Баптиста поклонился еще ниже. — Надеюсь, эта рекомендация удержит Хвата от того, чтобы свернуть вам шею. Он как раз пытается убедить Черного Принца, что вы и ваш спутник, — он показал на Дариуса, подошедшего к ним с робкой улыбкой, — шпионы Свистуна.

Элинор повернулась так резко, что локтем задела Дариуса.

— Черного Принца?

Увидев Принца с медведем рядом с Хватом, она покраснела, как юная девушка.

— Он великолепен! — выдохнула она. — И медведь у него точно такой, как я себе представляла! О, как же все это чудесно, просто изумительно!

Слезы Мегги иссякли. Она была так рада, что Элинор здесь. Ужасно рада.

Новая клетка

Уэстли закрыл глаза. Ему предстояла боль, и нужно встретить ее подготовленным.

Он должен настроить на нее мозг, полностью

подчинить его своей воле, чтобы душа не реагировала

на старания мучителей, иначе они ее сломают.

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 113