– Жрать захочешь – жду в гости! – крикнул ЭРик ему в след. – Специально баранью косточку буду держать в холодильнике.

– Приду! – донеслось в ответ.

ЭРик глянул на небо. Монорельс светился синим на фоне прозрачного, но уже утратившего свет неба.

Старик в женском пальто с меховым воротником по-прежнему сидел в подворотне на пластмассовом ящике.

– Закурить есть? – спросил он дребезжащим голосом.

ЭРик сунул руку в карман. Там сохранилась початая пачка – та самая, которую он прихватил с собой, уходя от Танчо. По трем мирам-миражам провез он ее и притащил обратно. Даже за время сидения в канализационном люке не отсырела. Сразу видно – волшебная, потому как возлюбленной подарок.

ЭРик не жадный – поделился с нищим.

– Ты видишь его? – ЭРик указал на монорельс.

Поля фетровой шляпы качнулись. Тусклый светящийся глаз уставился в небо.

– Какой-то дурак расчиркал небеса фломастером, – буркнул старик и ловким, почти неуловимым жестом выхватил из рук юноши пачку сигарет.

ЭРик усмехнулся беззлобно и зашагал к остановке трамвая. Обычного, земного. Он торопился. Его ждала мама. И он был счастлив.

«Остановите, вагоновожатый,Остановите сейчас вагон», —

вспомнил он строки из стихотворения, которое читала ему когда-то в детстве мама.

Примечания

1

Эпиграфы взяты из стихотворения Николая Гумилева «Заблудившийся трамвай».

2

Н. Гумилев