Она долго стояла, не двигаясь, в центре комнаты. Наконец, она обернулась и заговорила:

— Ну, мальчик, где же кольцо?

— Они забрали его.

— Они заставили тебя пить, не так ли?

— Да.

— Я боялась, что это случится, когда отдавала кольцо Александре. Но это не важно… Я устала… — Она провела ладонью по лбу.

— Я… я все рассказал им?

— Да, все.

— Я… я не знал.

— Я знаю, что ты не знал, мальчик.

— Вы теперь ненавидите меня?

— Нет, мальчик, у меня нет к тебе ненависти.

— Теперь вам придется уйти?

— Да.

Я опустил голову:

— Я так виноват…

Она слабо улыбнулась.

— Песок времени… Города рушатся и поднимаются, и снова рушатся, и дыхание умирает и появляется снова…

Птицы бешено кружились вокруг ее головы, дергая за волосы, крича ей в уши. Снизу доносился громкий стук, а затем треск досок, срываемых с окон.

— Иди, мальчик, — сказала она. Я остолбенел и не мог двигаться.

— ИДИ! — закричала она и сильным пинком вытолкнула меня из комнаты. Они ждали меня у дверей погреба и схватили, когда я появился. Я стоял там и видел, как они выводили ее. Но это уже была не моя ведьма. Это было их представление о ведьме, тысячелетнем всклокоченном создании в черном тряпье, с длинными прядями седых волос, крючковатым носом и четырьмя черными волосинами, торчащими из бородавки. Четыре птицы, вылетевшие за ней, внезапно стали подниматься, все выше и выше, прямо к солнцу, и растаяли в его раскаленном сиянии.

Двое мужчин крепко держали ее, хотя она стояла очень спокойно, не сопротивляясь, тогда как другие обыскивали дом, ничего не находя. Когда они стали спускаться в подвал, я вспомнил, — и по отблеску прежнего огня, промелькнувшему в глазах ведьмы, понял, что она вспомнила тоже. О Бедной Маленькой Субботе забыли! Она выбиралась наружу, неуклюже шлепая по ступенькам подвала, выпятив свои замшевые губы над гигантскими зубами, с ужасом в выпученных глазах. Когда она увидела ведьму, свою госпожу и хозяйку, в руках двух грязных, грубых мужчин, она пронзительно закричала и набросилась на них, стала дико кусать и лягаться с тем жутким, душераздирающим воем, на который способны только верблюды. Один из мужчин упал на землю, схватившись за ногу, хрустнувшую от удара Субботы. Второй в страхе удрал, оставив ведьму на веранде. Она стояла, держась за лозу глицинии, обвивавшей колонну. Суббота вскарабкалась на веранду и опустилась на колени, подставив спину своей хозяйке. Продолжая кричать, ударяя коленом о колено, она понеслась так, что земля задрожала от ее ног. Как камни, упали с неба четыре птицы и полетели за ними.

Я прыгал, кричал и махал руками, пока Суббота, ведьма и птицы не исчезли в туче пыли и пока мужчина со сломанной ногой стонал рядом со мной на земле.