— Он сейчас взорвется как вулкан! — крикнул Болто, прячась за Эрла.

Но вместо этого колдун стал с шипением исчезать, начиная с ног. Брызжа искрами, как фейерверк, он становился все меньше и меньше, пока одна голова с выпученными как у жабы глазами не завертелась вокруг столба. Вдруг этот «обмылок» Верховного консула взвился ракетой в поглощаемое тучами небо и исчез там, оставив едкий дымный след над площадью. Над головами потрясенных зрителей раздался умопомрачительный удар грома. Ласиоту накрыл ливень.

Резкий свист в небе и раскат грома прервали беседу двух духов. Брю и Мурс удивленно переглянулись. Они только что возникли в пещере на Безымянном острове, просочившись сквозь каменные стены грота. Разговор шел о последнем заклинании Кронлерона. Мурс начинал беспокоиться:

— Учитель отчего-то все тянет, словно ставит эксперимент: выпутается Горх или нет. С этим надо покончить. Ведь если Мазлус вырвется из сетей замедляющего заклинания, он сможет встретиться не только с Кронлероном, но и с тем самым Черным врагом, о котором предупреждал тот, чье имя утеряно. На его завещании Учитель написал свое последнее, самое главное заклинание. Заклинание, которое уничтожает саму усмариловую магию и все, сотворенное с ее помощью. А вот еще кое-что. Смотри…

Мурс отлетел в дальний угол пещеры и начал тихонько дуть. Стена под дыханием призрака стала понемногу светиться. Еще чуть-чуть, и в ней ярко засияло вмурованное кольцо. Оно горело внутренним светом, освещая каменные своды пещеры. Причудливые тени удивительным образом стали складываться в знаки и буквы. «Читающие эти строки, помните: от бдительности вашей зависят судьбы этого мира. Не обольщайтесь могуществом, дарованным Черным Врагом!» — прочитал Брю.

— Это строки из «завещания», — сказал Мурс, медленно растворяясь в темноте каменных сводов. — Вот только где оно — непонятно. Учитель спрятал его вместе с картой. Колечко тоже хотел спрятать, да только вытащить из стены не смог, как не пытался.

— Видно, не ему оно предназначалось, — бросил паромщик в пустоту, где только что исчез призрак Мурса, — не будь я покойный Брю Квакл!