Конан смотрел на эту сцену, широко открыв глаза от изумления. Затем он сделал над собой усилие и взял себя в руки. Прежде всего – не думать о том, что произошло, когда он сжимал Мутэмэнет в объятиях. Слишком уж противно. Брат, сестра… Ерунда какая-то!

И потом, куда подевалась душа Мут? И где тот проклятый талисман земли?

Катаклизм приближался. В темном воздухе видны были уже кожистые крылья и оскаленные пасти. Конан узнал этих демонов – их он видел в окнах особняка Мут. Теперь они летали над Луксуром, свободные, жаждущие крови, яростные.

Конан схватил рубин и тотчас встретился взглядом с ненавидящими глазами Мут. Душа маги оказалась там, в темнице, и не узнать ее взгляда Конан не мог. Уррутиа, унаследовав тело маги, не унаследовал ее жизненной силы.

– Земной талисман – это ты сама, Мут! – сказал Конан. – Теперь-то я знаю твое уязвимое место.

Он схватил рассыпанные по земле обломки талисмана и бросил их на рубин. Раздалось странное шипение. Рубин как будто расплавился от прикосновения частей талисмана, а затем поглотил их. Мгновение еще Конан слышал пронзительный, отчаянный, полный неизбывной злобы крик женщины, заточенной в рубине, а затем все стихло.

Конан взял камень в руки и наклонился над ним. В темно-красной мгле он увидел, как демоны обступили магу и терзают ее когтистыми лапами, а она обороняется от них заклинаниями. Что ж, Мутэмэнет обрела свою собственную вселенную. И что за беда, если эта вселенная, полная злых, темных сил, вселенная, где Мут является единственной и полновластной госпожой, так мала, что помещается внутри одного рубина!