— Можно подумать, тебе в жизни комплиментов мало.

— А разве их бывает много? — фыркнула я. — Тем более от загадочного и мрачного заущельца. Вы же по определению должны обладать эмоциональностью мраморной статуи, а слово комплимент считать ругательством.

— Ну, спасибо! Со всех сторон обласкала, — рассмеялся Минай.

— Я же любя, — отозвалась я, толкнув его в бок плечом.

— И брыкаешься тоже любя? — парень приобнял меня за плечи, лишив возможности толкаться. Меня это почему-то совсем не возмутило.

— А как же ещё? Ты же мой жених, значит, я всё должна делать любя.

— Хорошее правило, мне нравится. И драться тоже любя?

— А как же! Это самое интересное!

Я заворочалась, пытаясь превратить слова в действие, но добилась только того, что оказалась сидящей у парня на коленях. Мало того, отметила это безобразие только краем сознания. Зато вполне ясно подумала, что так гораздо удобнее и теплее. И сыростью от земли не тянет. И руки у заущельного мага тёплые и сильные. А губы так близко и пахнут пряными травами. И на вкус…

На несколько минут я потерялась во времени и пространстве. Это было слишком приятно, чтобы прервать, и слишком странно, чтобы продолжить. Это я-то… Та, которая охотно насмехалась над вечно влюблённой кузиной, а на факультете вообще заработала сомнительное прозвище Ледышка. Вопрос «что происходит?» вертелся в голове, но мне было слишком хорошо не только для того, чтобы искать на него ответ, но даже просто для того, чтобы его заметить…

И вдруг меня грубо вытолкнули из этой дивной неги: Минай напрягся как натянутая струна и едва слышно прошептал:

— Тихо!

* * *

Надо признать, послушалась я исключительно благодаря возмущению: потрясающий способ обломить на самом интересном месте. Но все возможные кары на голову толстокожего заущельца обрушиться не успели. Я тоже услышала то, что насторожило его минутой ранее. С тропинки над нами доносились невнятные голоса и хруст гравия.

«Кто-то ещё сбежал с матушкиного «торжественного ужина»? — навострила уши я. — Или это ужин уже закончился?»

— Даже не думай, — приглушённый голос с нотками раздражения я опознать не сумела, но всё же он показался мне смутно знакомым. — Слишком многое стоит на кону. Всё стоит на кону, — незнакомец неприятно хохотнул. — Как удачно сложились обстоятельства… Мать мне всегда говорила, что я счастливчик.

— Сомнительное везение — бодаться с этим упрямцем посреди Империи, под носом у имперских дознавателей. Наше дело любит тишину, Валиен.

У меня на запястье сжались пальцы Миная, и я поняла, что не ослышалась, прозвучало именно имя его братца.

— Ты меня ещё поучи, — хмыкнул Вал. — Нет никакого «нашего» дела. Есть «моё» дело, которое когда-то было «вашим». Правда, тогда оно по масштабам походило на мышиную возню. По доходам, кстати, тоже. Так что не тебе давать мне советы.

— А я уже не слишком уверен, что дело от этого выиграло. А вот лишнее внимание привлекло точно, — огрызнулся невидимый собеседник Валиена. Лица его я, разумеется, не видела, да и голос не узнавала, но не сомневалась, что это именно тот мрачный дядька, который явился к нам в дом с ним.

— Ну какое лишнее внимание? О чём ты?

— Попытка убийства на глазах у имперских дознавателе…

— Да где ты тут видишь дознавателей? — нетерпеливо перебил Вал своего осторожного подельника. — Да пока они доберутся до этого захолустья, от нас уже и следа не останется. Это если они вообще догадаются сюда заглянуть. Всё будет отлично, Дэй.

— На убийство я не подписывался, — упрямо отозвался дядька.

— Ну тогда можешь сразу собираться на каторгу. То-то наши инквизиторы порадуются, когда тебя увидят. Бедная твоя сестрёнка, она так надеется на помощь брата…

— Сестру не тронь!

— И в мыслях не было. Это твоя обуза. Кто тебе мешал просто отправить её в корпус, как это сделал в подобном случае мой отец. Ничего там такого страшного нет. Минай, вон, так и не сдох, скотина.

— Твой брат…

— …Камень преткновения. Убери его, и всё придёт в норму.

— Не так-то просто будет убрать. Девчонка, похоже, и правда умудрилась в него влюбиться. Ты бы видел, как она его на берегу защищала. Чисто дикая кошка.

Рука Миная дрогнула на моих плечах, и я осознала, что речь, вообще-то, идёт обо мне. Щёки мгновенно залила краска, но смутиться всерьёз я не успела — мерзавцы, оказывается, ещё не закончили.

— Глупость какая. Скажешь тоже: любоф-ф-ф… Да откуда ей взяться. Девка пожалела убогого, только и всего. Но в чём-то ты прав. Как бы эта жалость не переросла в нечто большее. Как там у тебя дела с той дылдой?

— Валиен, ты забываешься.

— Что, и тут любоф-ф-ф, — глумливо усмехнулся Вал. — Прямо какое-то проклятое поместье. Пироги у мамаши Беланы ядовитые, что ли? Не злись. Твоя Биль меня не интересует. Но она может нам пригодиться.

— Не впутывай её…

— И не планировал. Ты просто расскажи ей, что из себя представляет мой братец. А она уже наверняка сама позаботится, чтобы её милая наивная сестрёнка не сделала главную ошибку в своей короткой жизни. Жизнь, она ошибок не прощает, прямо на глазах от них укорачивается. Всё! — легкомысленный тон мерзавца сменился ледяным. — Будет так, как я сказал. Всего лишь одна жизнь, и всё снова вернётся на круги своя. Тем более что это вообще случайная жизнь. Хлоп, и никаких любопытных дознавателей, лишних наследников и убытков. Одной стрелой — трёх гарпий. Нет, я действительно везунчик.

Валиен снова хохотнул, и над нами вновь заскрипел гравий. Мрачный Дэй спорить не стал. Минай зашевелился, и я только сейчас почувствовала, как заледенели его пальцы.

— Так вот что он задумал… — едва слышно прошептал парень.

— Догадался? — вполголоса переспросила я.

— Угу, — невнимательно буркнул Минай. — Мог бы и раньше сообразить. Все отчёты именно на него и указывали, а я ушами хлопал…

— Здорово. Дознавателям будет интересно.

— Ага, обязательно, — отмахнулся парень. — Вал — скотина, но в чём-то он прав. Откуда тут взяться имперским дознавателям, даже если бы я сошёл с ума достаточно, чтобы к ним обратиться?

— Приедут, — с деланным равнодушием пожала плечами я.

— А то я не знаю, как это делается. Приедут… Через годик-другой, когда прошение дойдёт до столицы и погуляет по разным ящикам и отделам?

— Ну… Вообще-то через три дня.

— Что?!

— Через три дня приедут. Точнее, приедет. Дознаватель, — послушно пояснила я, из-под ресниц поглядывая на парня. В неверном свете порхающих среди травы феечек его лицо казалось неестественно бледным. А может, и не только казалось.

— Ты всё-таки