Оставшиеся двое на ногах гостя переглянулись, кивнули друг другу и набросились на Эстебана. Они решили действовать наверняка и с двойным упорством добить одного стрелка.

Передо мной стоял выбор. Прийти на выручку вояке либо…

В несколько широких шагов преодолел дистанцию до раненого краболюда, по пути доставая из рюкзака подводное ружьё. Ослабленный соперник попытался ухватить мою ногу, но его клешню я припечатал пяткой к земле и поднёс к лицу гарпунострел.

Тем временем Эстебан попытался ударить мачете в шею одного из противников, но тот ловко присел, при этом крутанулся вокруг своей оси, сделав подножку. Мексиканец упал на землю, а второй краболюд ловко схватил клешнёй его шею.

Наступила короткая пауза. Лишь зэк пытался пробить глухую оборону Кракиса, прикрывающегося щитом и гипертрофированной конечностью.

— Стоять! — рыкнул я в полицейской манере. — Поделим добычу пополам и разойдёмся, как в море корабли!

Мой низкий голос подействовал на Яниса, и тот прекратил попытки ковырять консервную банку зубочисткой. Видимо, где-то в подсознании у него скрыт страх перед копами, потому он и хорохорится порой, пытаясь выместить на мне старые обиды.

— Так тому и быть, — согласился Кракис после секундной заминки.

Клешни освободили шею Эстебана, оставив царапины по обе стороны. Он резко вскочил, облегчённо выдохнул и направился ко мне. Я сразу же отошёл от раненого краболюда, чтобы не провоцировать конфликт.

— Дай мне ствол, перезаряжу. Так, на всякий, — прошептал вояка, и я выполнил просьбу.

Тем временем образовался равнобедренный треугольник, вершинами которого являлись люди, краболюды и сундук сокровищ.

— Ну, бродяги, будем знакомы, типа, — прогундосил Янис. — Но краба жать не буду! Вам тоже корабль надо построить?

— Не пытайся меня заговорить, человек. Приступим же к дележу! — нахмурившись, ответил Кракис.

Казалось, что мимика краболюдов не была предназначена для позитивных эмоций. Он достал из рюкзака незнакомый предмет, похожий на морскую звезду фиолетового цвета, и вручил раненому соплеменнику, которого звали Морка Штормскаттер. Употребив это нечто в пищу несколькими жадными укусами, Морка поднялся на ноги. Прямо на наших глазах рана затянулась, выплюнув пулю.

— Какие чудеса! — восторженно воскликнул я и направился к сундуку. — Кракис, давай делить вдвоём, нечего толпиться возле сокровища.

Обстановка была слегка напряжённой из-за отсутствия взаимного доверия между двумя расами. Кто знает, насколько честны краболюды? Уверен, что они были того же мнения о нас.

Встав по краям здоровенного сундука, мы принялись доставать хабар и укладывать его на землю. Через пять минут всё содержимое оказалось снаружи.

РАРГХ!

Я едва не подпрыгнул от внезапного утробного рыка лидера краболюдов. Он схватил край сундука своей монструозной конечностью и вырвал кусок доски. За моей спиной тут же очутились члены отряда. Эстебан держал по пистолю в каждой руке наготове.

— Ожидал большего? — ровным голосом задал я вопрос.

Кракис разъярённо топнул, после чего размашистым ударом клешни уронил сундук на спину.

— Дело не в этом! — процедил он. — Какая раса первой откроет сундук, для той расы и будут сокровища. Так понятнее тебе, человек? Да для нас тут треть хлама бесполезна!

Краболюд вдруг застыл на месте с приподнятой рукой, а чёрные глаза его забегали слева направо. Наверняка получил сообщение от Парадигмы.

А-АРГ-Х!

Он вновь зарычал и принялся мутузить бедный сундук, будто тот был виноват в чём-то. Не сразу, но меня дошла суть произошедшего. Кракис только что раскрыл информацию из глифа другим исследователям, за что получил постоянный штраф к удаче.

— Сколько удачи списало? — участливо поинтересовался я.

— Проклятье! Шесть! Так ты знал?

Я коротко кивнул и прикинул в уме. Нас тут как раз шестеро, помимо самого Кракиса. Значит, по единичке удачи за каждого услышавшего. То есть, если толкнуть речь перед стадионом, раскрывая секреты архипелага, то можно укатать характеристику в минус тысячу? Мда-а, лучше в этом мире фильтровать речь.

Оглянувшись, увидел, как члены моего отряда непонимающе хлопали глазами. Надеюсь, догадаются из контекста.

— Предлагаю не затягивать и начать с дележа трофеев, имеющих нечётное число. Вам нужна схема создания девятифунтовой пушки?

Глава 10

Технологический уклад краболюдов кардинально отличался от человеческого. На своих кораблях они использовали иные боевые механизмы — гигантские баллисты, стреляющие массивными болтами.

От пороховницы Кракис тоже отказался. Как я заметил, их раса в целом боится огня. Это стоит иметь в виду.

Вместо схемы пушки он выбрал более прагматичную экипировку: три рюкзака исследователя из пяти возможных и две пилы из трёх доступных. В отличие от кустарных инструментов наших соплеменников, последние были довольно качественными. Лезвие было сделано из неизвестного голубоватого сплава и имело идеальную заточку, наверняка способную справиться с самой твёрдой древесиной.

Кожаная нагрудная перевязь с тремя слотами для пистолей вместе с мешочком пуль ушла людской расе, а два кузнечных молота — краболюдам. В этот момент я попробовал поторговаться, но Кракис намекнул, что мы уже успели чем-то поживиться до их прихода, поэтому пришлось согласиться.

Напоследок оставили самое вкусное. Тридцать бронзовых слитков, каждый из которых весил килограммов по двадцать, и четыре бухты каната мы поделили поровну. Я попросил спутников сложить слитки в рюкзаки. Один точно не потяну с учётом прочих предметов. Их глазки загорелись, когда мною были получены причитающиеся нам две сочные карамболы стези.

— Позже поделим, — бросил я своим.

Оставался лишь ларец с осколками бездны. Расчёт занял несколько минут под пристальными взглядами с обеих сторон. Я сел в позу лотоса и принялся по зёрнышку выкладывать две кучки. Насчитал триста одну штуку. Уже было решил добродушно отдать последний осколок представителям мелководной расы, как Янис вдруг заявил:

— Заберу себе. Не обессудьте, бродяги!

— С чего это? — рыкнул Кракис.

Эстебан было дёрнул за рукав Яниса, говоря, мол, не стоит из-за такой мелочи сердить и без того разъярённого льва.

— Ладно, ладно, — попятился назад арестант, растопырив ладони в успокаивающем жесте. — Тогда предлагаю сыграть в «камень, ножницы, бумага». Кто вырулит, того и осколок. По понятиям! Чё, как, клешня?

Кракис уже было решил рявкнуть что-то резкое на столь непочтительное обращение. Однако, заметив наши тяжёлые выдохи и выражение лиц, полных испанского стыда, он впервые улыбнулся и сказал:

— Теперь всё ясно. У нас таких называют «дохлый заморыш».

Янис опешил, раскрыв глаза так, что те едва из орбит не повыпадали.

— И каковы правила? — в голосе