И их как ветром сдуло — следом за приглашением.

Я же повернулся к Вергилию и взгромоздился на него сверху. Еще пара ударов, и он перестал сопротивляться. Еще хуже — маг улыбался во все свои тридцать… Нет, где-то двадцать с хвостиком зубов.

Вдруг рядом послышался цокот коготков, и к нам подкатился Рэд. Развернувшись в ящеро-лисенка он зарычал на Вергилия.

— Это твой?.. Неужели это… ТЫ⁈ — бормотал он, смотря то на меня, то на Рэда уже совсем иным взглядом. — Кто же еще мог… Какой я дурак!

И он принялся биться затылком о крышу. Со злостью на самого себя.

— Дурак! Дурак! Дурак! И как я сразу не понял⁈ Два часа в страх-комнате! Конечно, это ТЫ! Какой я дурак!

Мне хотелось еще несколькими тычками объяснить ему насколько, но стоило только поднять руку, как дыхание резко перехватило. Вздохнуть не получилось — а меня еще и потащило назад. В шею впилось нечто обжигающе горячее, словно…

— Любовь! Пусти меня к моей любви! — закричала Марьяна и навалилась на меня всем весом. — ЛЮБОВЬ!

Я закатил глаза. Только этого не хватало!

Вергилий же едва не рыдал. И чем сильнее я распалял свой Взгляд, тем счастливее он был.

— ТОЧНО! Я прав! Это ты! Ты, Др…

Но тут на него сзади накинулся Рэд. Его скрутило как тряпку, и маг, закатив глаза, рухнул на крышу.

Марьяна же не унималась. Уселась мне на плечи и дергала цепь изо всех сил.

— Любовь! Любовь!

Я пятился, пытаясь сбросить ее, но все было тщетно. Сзади нас только низкие поручни, а там и пропасть метров в десять. Еще шаг, и случится непоправимое…

Оставалось одно — рухнуть там, где стоял, но и это не помогло. Марьяна только разозлилась, и звенья еще глубже вошли в шею.

Перед глазами потемнело. Последние силы оставляли меня, еще чуть-чуть, и будет совсем нехорошо. Бить девушку мне совсем не хотелось, а холодной ванны рядом не было. Поэтому…

— Рэд… — прохрипел я. — Фас!

И тот, недолго думая, кинулся мимо моего плеча и прямо на обезумевшую девушку.

Я не прогадал. Там что-то хлопнуло, и, вскрикнув, Марьяна, или что там сидело в ее голове, обмякла. Тут я был рад подчиниться принцессе — воздух свободно вошел в легкие. С болью, но все же…

Где-то пару минут я пытался отдышаться. Слабое тело не было согласно ни на что другое — только дышать, глотать сладкий воздух, а в это время…

Открыв глаза, я увидел над собой черный силуэт. Он был высок, одет в черный плащ, а еще кого-то мне напоминал…

Ага, точно. Это был Лаврентий!

Призрак моего злейшего врага был он прямо как живой. Такой же лысый, вечно хмурый и с неизменным пенсне на носу. Отличие было ровно одно: левая половина его лица была сильно обожжена

— Обухов… Ты как? — и он сел передо мной на одно колено. — Жив?

Мне очень хотелось послать его обратно к дьяволу, но с каждой секундой мне казалось, что он не послушается. Был Инквизитор совсем не прозрачным, отбрасывал тень, а еще пах дорогими духами…

— Сука! Ты живой⁈

И не успел он ответить, как сзади показалась еще одна фигура. Это был Вергилий. И его нос был свернут набок.

— Это ты… — снова и снова повторял он, а затем тронул Лаврентия за плечо. — Брат, я так рад…

Я сощурился.

— Брат⁈

Фамильное сходство оказалось налицо. Если бы не обожженная лысина Лаврентия и не опаленная борода Вергилия, их реально было бы не отличить…

Лаврентий не стал слушать его бред. Схватил мага за ворот. Тот улыбнулся.

— Брат, какое счастье, что… — но Вергилию было не суждено договорить. Кулак Инквизитора свернул ему нос в другую сторону.

Пока они дрались, у меня появилось время очухаться. Лаврентий бил своего обожаемого Вергилия так, как бить может только родственник — сильно, но с любовью. Я чувствовал это каждый раз, когда тяжелый кулак Инквизитора входил ему то в печень, то в челюсть.

Слушая эти благостные звуки, я поднимался и вот снова нечто дернуло меня за руку… Ах да, Марьяна.

Рядом с ней сидел ее Пух и, скуля, лизал ее левую щеку. Рэд же пристроился с другой стороны, и его змеиный язык полировал ее правую щеку. На этот раз без последствий. Видимо, приступ прошел.

— Кто… где… — охнула она, моргая. Посмотрела сначала влево — на Пуха, который радостно пискнул, потом направо на… — Блин! Уйди!

И она оказалась на ногах быстрее, чем я успел сказать слово «реанимация». Затем кинулась ко мне.

— Что случилось⁈ А как же?..

Рядом стоял Саша Волгин и еще с десяток растрепанных и абсолютно голых студентов.

Марьяна выдохнула.

— Вы живы! И вы… — кинуться к ним обниматься снова не дал наручник, однако она и не спешила — пикантность ситуации была налицо. — Ой, и вы…

— Очень злы, — прошипел Волгин, поглядев на «горячую» встречу двух братьев, которая, все же, походила к концу. Еще чуть-чуть, и Вергилия можно будет отскребать от крыши.

Схватив его за ширку, Лаврентий встряхнул его как старое пальто.

— Сука! Как ты мог⁈ Предатель!

Тот хотел что-то ответить, но, пересекшись со мной глазами, улыбнулся.

— Я добился того, чего хотел… Теперь мое дело в надежных руках…

— ЧТО⁈

От верной смерти его спасли другие Инквизиторы, коих на крыше уже была пара десятков. Схватив Вергилия, они оттащили мага от его озверевшего брата. Тот хотел снова врезать ему по носу, но и Лаврентия тоже принялись оттаскивать.

В следующий миг у мага на запястьях защелкнулись антимагические наручники.

— Поздно, друзья… Я отдал им все, что имел. И теперь я пуст!

И захохотав, Вергилий кивнул на студентов, что недоуменно переглядывались. Еще больше их было во внутреннем дворе — под деревьями и в кустах.

— Что ты отдал⁈ — спросил Лаврентий, но ответ пришел откуда не ждали.

Вспыхнул как факел — это был Волгин. Стоило золотому огню окружить княжича, как Инквизиторы отпрянули от него подальше. Древней магией полыхнуло просто сногсшибательно.

— Спокойно, я вам не враг, — улыбнулся он, а затем огонь затух. — И мы тут все такие…

Его друзья кивнули. Парень рядом с ним окружил свою руку ослепительным светом. Девушка же покрылась ледяной коркой, а ее подруга заискрилась от молний. Были бы это обычные заклятия, никого бы они не впечатлили. Однако дух Древней магии от них ото всех повалил лютый.

Лица Инквизиторов можно было высекать в камне. Лаврентия тоже — на своего ухмыляющегося брата он