Я тоже уловил блеск — две иглы. Одна летела прямо в меня, а вторая устремилась в Марьяну. Вскинуть молот я бы не успел. Да и вряд ли мечом удалось бы отбить такой снаряд — летел он слишком быстро.

Поэтому я прыгнул прямо на нее.

Больно было только миг. А затем я тоже загорелся, но пламя смыло с меня в один миг — все же я был переполнен Древним огнем, и этому не было во мне места. Марьяну потащило за мной, но к счастью девушка не рухнула на пол и только поднажала, прижимая к себе Пуха.

Я же несся вперед, расталкивая пылающих студентов. Я видел одного Вергилия, который с улыбкой на устах отправлял во всех подряд все новые иглы.

— Не толкайтесь! Толики Древней магии хватит на всех!

Еще несколько игл ринулось в меня, но на этот раз я был готов. Удар молотом породил вспышку, и в следующий миг окна в аудитории вынесло напрочь, а иглы просто разлетелись.

Дернув Марьяну, я скакнул на сцену. Уже наверху мы обернулись.

Все до одного студенты лежали на полу, над ними танцевало белое пламя. Одна половина уже поглотила в себя языки этого огня, остальные пытались сопротивляться. Но скоро он проник и в них.

И да, одежда сгорела у всех и каждого.

Марьяна сглотнула. Вдруг огонь вспыхнул и у нее — но горела не она. А…

— ПУХ!!!

Взвыв, собачка спрыгнула с рук хозяйки и принялась носиться кругами, как пылающая покрышка. Наконец, огонь впитался, и она, пискнув, шлепнулась на сцену и задрожала.

— Ты псих! — вскрикнула Марьяна, пытаясь что-то сделать с любимцем. — Как можно⁈ Это же так…

— Необходимо, — сказал Вергилий. — Иначе как противостоять вторжению Изнанки? Клин клином, как говорится… Ты же в курсе, арканист, что за последние полгода опасность порталов утроилась?

— Да, — сказала она, беря дрожащего Пуха на руки. — Но это не повод…

— Так вот, это ложь. По истинным данным опасность порталов увеличилась втрое только за последний месяц. За последние полгода их стало впятеро больше.

Марьяна смогла только открыть рот.

— Удивлена? А я вот пытался разъяснить этим кретинам в Аркануме простую истину: ради победы над Изнанкой Древняя магия должна стать нашим оружием. Все бесполезно. Эти старики боятся ее. В первую очередь из-за того, что они не способны впитать ее в силу возраста. Ни Марципаний, ни остальные пыльные мешки никогда не отдадут такую великую силу молодым — ибо они тут же сбросят стариков с насиженных мест. Поэтому…

И он вытащил очередную пару игл.

— Примите этот Огонь, или…

— Примем, — сказал я, сжав рукоять молота. — Если победишь, Вергилий. Не забыл, что у нас дуэль?

— Нет, конечно. Но давай обождем немного, пока наши друзья не придут в сознание? Мне бы хотелось дуэлью продемонстрировать все преимущества Древнего огня перед обычной никчемной полумагической дракой. Сначала ты, Обухов, и ты, Попова, станете сильнее, а потом…

Слушать его я не стал — мне были не нужны его подарки. К чему?

Кинулись мы на него одновременно. Марьяна вытащила шпагу, а я занес молот — и окружил его Древним огнем. Моим, голубым.

Среагировал Вергилий мгновенно. Вернее, его слуги — оба меча ринулись на нас со скоростью молнии. От удара во все стороны брызнули всполохи голубого пламени, и нас Марьяной отбросило. Мечи тоже разлетелись. Ударившись об пол, оба вновь обратились в двух коротышек. Мое пламя охватило их обоих. Закричав, они принялись кататься, но мой Огонь было невозможно потушить, ни водой, ни песком.

Его мог потушить только я.

Что я и сделал — щелкнул пальцами, и пламя мигом схлынуло с обоих. Их смерть мне была не нужна. По крайней мере, пока Вергилий окончательно не свихнется.

Маг не почтил своих чудом выживших слуг даже взглядом. Он смотрел только на меня — ошарашенно, будто увидел впервые в жизни.

— Ага, вот как… Ты уже владеешь Древней магией⁈ Значит, я попал в десятку! — и он улыбнулся. — Что ж, одна игла оказалась лишней. Так, кто же ты, Обухов? Еще со времен страх-комнат было понятно, что ты не обычный «повзрослевший» паренек. А кое-кто посерьезней.

Я перехватил молот. По древку вновь загуляли голубые всполохи.

— Возможно, просто такой же любопытный псих, как и ты, — сказал я. — А может, и тот, с кем тебе, Вергилий, и вовсе не стоило затевать дуэли. Отдал бы приглашение по-хорошему…

Мои глаза со значением блеснули, но Вергилий улыбнулся только шире.

— Давай закончим дуэль побыстрее, — сказал маг, и его снова охватил смерч. Его прихлебатели вновь обратились мечами и, раздваиваясь, закружились по аудитории. Через пару секунд белых и черных клинков стало уже больше десятка. — Победишь, так и быть, заберешь приглашение. Проиграешь, не обессудь. Вас с Поповой я возьму себе. Как подопытных.

Я хмыкнул.

— Наивный. Думаешь, тебя вообще выпустят из этого здания? После всего…

В дверь вновь начали ломиться. И нет, не просто стучать, а именно пытаться вынести дверь — а она была такая, что и во дворец такую поставить не жалко. Толщиной она была с ладонь.

За воем ветра было плохо слышно, что орали те, кто пытался попасть внутрь. Однако по своему опыту я знал только один сорт людей, которые сначала бьют, а потом задают вопросы. Инквизиторы, кто же еще?..

Дверь сотряс очередной удар, и из щелей начало светить нечто магическое. Похоже, все «обычные» аргументы исчерпаны.

Вергилий же ни разу не обернулся. Казалось, ему на все наплевать.

— Конечно выпустят. Ибо у них просто не будет иного выхода, — и он кивнул на студентов, которые уже начали приходить в сознание. — Все эти дети — отпрыски самых влиятельных семей Империи. И теперь они все подобны нам, Обухов. А значит, обратной дороги нет ни у кого. Ни у их семей, ни у Короны, ни у Арканума, ни у Кировой.

Он улыбнулся. Торжествующе.

— А теперь наша дуэль начнется.

Еще один тяжелый удар, и аудиторию затопил свет — голубой, бледный и кроваво-красный.

* * *

Где-то в институте.

Грохот, завывания ветра и громкие голоса подняли весь институт вверх дном. По пустому коридору шагали трое — седобородый ректор Гаврила Гаврилович Сен-Симон, его секретарша и декан одного из факультетов. Остальные члены администрации пугливыми тенями крались следом.

— Это черт знает что!

Остановившись перед очередной аудиторией, он открыл дверь. Сидевшая за кафедрой престарелая преподавательница подняла заплаканные глаза.