— Существуют далекие земли, земли, бесконечно удаленные не только от Терисиара, но и от нашего мира, от Доминарии. Когда я наполнил силекс своими воспоминаниями, я увидел их. Я увидел то, чего не видел никогда в жизни.

Урза взглянул Тавносу в лицо, и Главный ученый вдруг увидел, что вместо глаз у Урзы два драгоценных камня, из которых изливался водопад разноцветных лучей — зеленых, белых, красных, черных и синих.

Два драгоценных камня, Камень силы и Камень слабости, соединились наконец в одном из братьев, в том, кому удалось выжить.

Лишь на один миг Тавнос увидел эти глаза учителя. Они тут же стали обыкновенными, давно знакомыми ученику глазами. Урза улыбнулся.

— Я должен идти, — повторил он.

Тавнос медленно кивнул, но ученый не двинулся с места.

— Ты долго был учеником, — сказал Урза. — Теперь же иди и будь учителем.

И Урза начал медленно растворяться в воздухе. Цвет покинул его лицо, скоро Тавнос видел лишь его силуэт, а затем и тот пропал. До него донесся удаляющийся голос:

— Расскажи им о наших победах и о наших поражениях. И скажи Кайле — пусть помнит меня не таким…

— …каким ты был, но таким, каким ты пытался быть, — закончил за Урзу Тавнос, но слова его были обращены в пустоту. Урза покинул этот мир. Он отправился туда, в те миры, которые он увидел обновленными глазами.

Бывший подмастерье еще раз осмотрелся, но не заметил никаких признаков жизни. Он развернулся и пошел вперед, надеясь, что мертвая полоса закончится раньше, чем он доберется до западных оконечностей материка. Ему показалось, что даже холмы на горизонте он видит впервые, и пожилой иотиец подумал, что пройдет немало времени, прежде чем он. доберется до знакомых мест. Он наконец понял, что ему трудно даже представить, насколько эта война разрушила и опустошила мир.

И словно приветствуя первые шаги путника, в лицо Тавносу задул холодный ветер с гор. Пошел снег.