— А если родится девочка? Или мальчик без тьмы? И беременность будет последней? Ты великий маг, Родерик. Я же не молодею.

Он отодвинулся от меня и затрясся всем телом. Мне это не понравилось. Тем не менее, пришлось перевернуться на спину, чтобы не потерять нить беседы. Ведь ничего смешного.

— Я думал, что Стелла у нас стала мнительной. Ты же никогда не придумывала несчастья из пальца…

Вдовствующая королева скрывала от общества (и даже от детей) свой повторный брак — с главнокомандующим Бертрамом — и пока не желала осчастливить его наследниками. И я ее очень хорошо понимала.

— Лив, тьма сама найдет себе продолжение. Это у моих родителей было мало вариантов… А у нас… Она могла бы проснуться в Лиаме, утихнуть в Арчибальде. Вдруг бы выяснилось, что у Стефа были еще дети. Что касается нашего возраста… Мы в своих семьях появились, когда оба, мать и отец, были гораздо старше, чем ты и я. И в данном случае сила дара на нашей стороне. Мы сильнее своих родителей. Просто я не хочу, чтобы ты, кроме родов, ничего другого не видела. Я после Эдуарда еще в себя прихожу. Как ты могла дергаться из-за этого?

Он перестал смеяться и стал целовать раскрытые ладони, которые я выставила, чтобы от него отбиться.

— Когда я увидела, как ты пялишься на прелести этой Лилии. Такой молоденькой и обширной…

— Неправда, — с новой силой запротестовал Родерик. — Я улыбался тебе, но ты в этот момент на меня не смотрела и я потянулся за цветами и шкатулкой с твоим подарком.

— Пусть ожерелье останется у нее. Я к нему не прикоснусь.

— Нахаленка, как скажешь, но это смешно. Ты моя жизнь. Я сохраняю баланс благодаря тебе. Я покидаю Фересию, чтобы скорее вернуться. Я ревную тебя к каждому ничтожеству. Что у вас там за новый преподаватель?

Вот же мастер переводить тему. С какой-то стати его губы переместились мне на грудь. И мужчина, якобы дразня, стал покусывать соски.

— Родерик, если я застану тебя или замечу… Ты меня больше не увидишь. Вот посмотришь.

— Да-да, Нахаленка Оливия Конрад. Как только ты сочинишь новую фантазию, у меня не останется других вариантов, кроме как пуститься в пляс. Седому и хромому.

— Типичный монарх. Ты уже стар для таких выкрутасов. У тебя куча детей. Плохо затянувшихся ран, правда, еще больше.

— Зато я молод душой. Показать?

Серебристая луна зависла над самым окном и поливала занавески нездешним металлическим светом. Король и королева ее не замечали. Темные потоки переплетались со щедрым даром жизни. И бедную луну слегка потряхивало в такт.

Конец