Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 168

— А нам он теперь должен другую! — рявкнул Тульгорд Виз.

— Вот именно! — нараспев произнес Борз Нервен, который, несмотря на весьма скромные творческие способности, отнюдь не был глупцом.

— Я возьму на себя дополнительное бремя, — сказал я, — признав тем, что и впрямь сыграл некую незначительную роль в судьбе несчастного Калапа Роуда…

— Некую незначительную роль? — фыркнул Стек Маринд.

— Воистину, — ответил я, — ибо разве я не утверждал со всей ясностью, что моя история носит лишь поверхностное сходство с нашей нынешней реальностью?

Пока все размышляли над моими словами, господин Муст спустился с экипажа, чтобы достать из сундука свои мясницкие орудия. О, этот человек владел многими умениями и был почти столь же практичен, как Сардик Фью.

Разделка человека, по сути, мало чем отличается от разделки любого другого крупного животного. Нужно быстро удалить внутренности, затем освежевать тушу и обескровить ее настолько, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Разрубленные части мы обычно подвешивали к крючьям сзади экипажа, из-за чего на дороге оставался кровавый след, впрочем имевший вполне символический смысл. Так или иначе, господин Муст работал с проворством знатока, разрезая хрящи и сухожилия, и вскоре сочащиеся кровью куски того, что недавно было Калапом Роудом, уже болтались на задке экипажа. Голову его пинком отправили в сторону неглубокой ямы, вместившей в себя шкуру и потроха несчастного.

Повергает ли подобное в шок? Взгляните на окружающую вас толпу. Вообразите разрубленные тела, лишенные жизни. Ужас, который вызывает у вас подобная картина (надеюсь, что вызывает), представляет собой замысловатую смесь. Лик жизни, вместилище слов, океан клубящихся мыслей, от которых вспыхивают глаза. Изящество, движения и чувство, что перед тобою творение времени (каковым ты, несомненно, являешься), с прошлым, настоящим и будущим. Единственный шаг — и ты с легкостью можешь оказаться на его месте, перенесясь в мир разрубленного мяса и красных костей, утраченного будущего и пустого взгляда мертвых глаз… Может ли быть хоть какое-то путешествие столь жестоким и пугающим, как это?

Ответ: да, когда оно сопровождается бурчанием в желудке и аппетитным предвкушением, от которого текут слюнки.

Будет ли трусостью отвернуться от занятого своим делом господина Муста, любуясь небом и горизонтом или, возможно, с деланым интересом хмуро наблюдая за настороженными взглядами лошадей и мулов? И уж точно не встречаясь глазами ни с кем из людей. Будет ли это проявлением малодушия? О да, безусловно.

Бедняга Калап Роуд. Как же меня мучает совесть, какое горе я испытываю!

Когда мы двинулись дальше, Борз Нервен подобрался ко мне поближе:

— Это было гадко с твоей стороны, Блик.

— Когда мышь загнана в угол…

— Ну, положим, ты меньше всего похож на мышь. Скорее уж на змею, которую мы пригрели на груди.

— Рад, что ты внял предостережению.

— Не сомневаюсь. Я, знаешь ли, мог все выложить начистоту. И ты бы теперь лежал рядом с Роудом, а мне бы ничто не угрожало.

— Хочешь, чтобы я продолжил свой рассказ, Борз? Перечислив всех прочих любовников той женщины, у которой имелись братья?

— Во второй раз не сработает.

— Готов поставить свою жизнь на то, что Крошке Певуну хватит самообладания?

Борз облизал губы.

— Так или иначе, теперь у тебя две истории, и Пурси это не нравится. Она крайне недовольна тем, как ты поступил с Калапом, воспользовавшись ее историей. Бедняжка тоже чувствует себя виноватой.

— Весьма проницательно с твоей стороны, Борз.

— И впредь она больше не будет к тебе снисходительна.

— Воистину.

— Думаю, ты уже труп.

— Борз! — взревел Тульгорд Виз. — Развлеки нас! Спой, парень, спой!

— Но у нас уже есть ужин!

— Может, нам не помешает десерт, Мошка? — рассмеялся Крошка.

— Угу, десерт.

— Блоха?

— Нет, спасибо.

Его братья остановились и уставились на него. Лицо Блохи приобрело страдальческое выражение.

— У меня уже шестой день запор. Во мне куски четырех человек, да к тому же поэтов. Плохих поэтов.

Руки Крошки дрогнули.

— Десерт пойдет тебе на пользу, Блоха.

— С медом, — предложил Мошка. — Если сумеем найти улей.

Блоха нахмурился.

— Ну, может, парочку глаз, — согласился он.

— Борз! — рявкнул Крошка.

— Сейчас! Слушайте, это отличная песня. Она называется «Ночь наемного убийцы»…

— Но рыцари не могут быть наемными убийцами, — возразил Арпо Снисход. — Таково правило. Рыцари не могут быть наемными убийцами, равно как чародеи не могут быть оружейниками, а нищенствующие монахи непременно должны пользоваться палицами и дубинками. Все это знают.

— Пальцами? — нахмурился Тульгорд Виз.

— Палицами. — Борз ошеломленно огляделся вокруг.

— Давай уже пой, — приказал Крошка.

— Мумммуммимммумммиии! Ооолоолооолоо!

— О горе! — послышалось хриплое кваканье Пустеллы, которая ковыляла позади экипажа, вся покрытая пылью, будто привидение.

— Я просто разогревал свой певческий голос, — объяснил Борз. — Итак, «Ночь наемного убийцы», оригинальное сочинение Борза Нервена. Слова Борза Нервена, музыка Борза Нервена. Исполняется…

— Пой уже, или умрешь, — сказал Крошка Певун.

Мрачна ночь в сердце города Малаза,Тьмой небо скрыто, тьма струится вниз,Такая темнота, что неподвластна глазу,Вот где-то стражник крикнул: «Берегись!»Но крик его и слабым был, и зряшным,На улицах не увидать людей,Калам Мехар карабкался на башню,Презрев соблазны лестниц и дверей.Императрица корчилась в веселье,Жестоких пыток намечая план.Но слышен стон — подействовало зелье,Что ей поднес безвестный шарлатан.Покинув трон, Ласин по коридорамСпешит в исписанный проклятьями клозет,Дерьмо струится яростным напоромИ пахнет так, что больше мочи нет…

— Императрица что, на толчке сидит? — спросил Тульгорд Виз. — У нее понос?

— В том-то и вся суть! — ответил Борз. — Все поют про королей, принцесс и героев, но никто никогда не упоминает про естественные отправления. Я представляю общественности Безумную Императрицу в тот момент, когда она наиболее беззащитна, понял? Чтобы вызвать к ней больше сочувствия и напомнить слушателям, что она такой же человек, как и любой другой.

— Об этом и так все знают, — заявил Тульгород, — и никто не желает слышать подобное в какой-то клятой песне о наемных убийцах!

— Я описываю антураж!

— Пусть продолжает, — сказал Крошка и предостерегающе нацелил палец на Борза. — Но никаких больше этих… естественных отправлений!

Как ливень с неба и еще сильнееЕго обдал премерзостный поток.Калам утерся, горько сожалея,Что полотенца впрок не приберег.«Ты, о Ласин, ты проклята богами!»Над головой во тьме зияет щель,Вот в скользкий край он вцепится рукамиИ через миг свою настигнет цель!«Минули дни, как грозною убийцейОстрила когти ты, несла ударов град,Теперь на стульчаке приходится трудиться,Редеют волосы

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 168