— И почему ты считаешь, что это хорошо?

— Ты должен лучше понимать, почему я не очень люблю рисковать…

Я кривлю лицо. — Это просто моя роль, которую я играю в истории. Если бы у меня была возможность, я бы отдал все, чтобы не знать, что случится утром.

— Люди в реальном мире совершили бы убийство ради счастливого конца, и ты хочешь просто так отказаться от этого?

Я отвожу взгляд. — О счастливом конце, пожалуй, не может быть и речи, когда снова и снова возвращаешься в начало. Я никогда не переживал то, что происходит после счастливого конца.

Внезапно я слышу еще один голос из другого мира.

— Делайла МакФи, почему ты не в классе?

— Что такое класс? — спрашиваю я.

— Заткнись! — говорит она сквозь зубы.

— Простите, мисс МакФи, я правильно вас понял? Вы только что сказали, что я должен закрыть рот?

— Нет, мистер Фарнсворт. Я никогда не говорила ничего подобного, мистер Фарнсворт…

— Но только что сказала, — говорю я ухмыляясь.

Она сразу же захлопывает книгу.

Совершенно темно. В этот раз я не был готов. Я слышу, как другие персонажи выбираются из своих декораций, чтобы проследовать, друг за другом с удовольствием проводить свободное время, но я только прищуриваю глаза и жду.

И действительно, совсем скоро книга снова открывается.

— Теперь слушай, — соплю я. — Это крайне не вежливо, заканчивать беседу, совершенно не попрощавшись. Ты должна извиниться и сейчас же.

Она сопит в ответ. — Сначала извинись ты! Чего ты хотел добиться? Например, чтобы меня оставили после уроков?

Не имею ни малейшего представления, что это такое. Но я очень хорошо знаю, что никто никогда не решался разговаривать со мной во время того, как книга была открыта.

Я же все— таки принц. Но этой девочке, кажется, совершенно плевать на это.

Но вместо того, чтобы рассердиться, мне стало любопытно.

— Что значит «остаться после уроков»?

— Это… не важно, — говорит она. — Послушай, ты не можешь просто разговаривать, когда другие люди рядом.

— Поверь мне, они не услышат меня. Никто не слышит меня.

— Нда, но они слышат меня, и нормальные люди не разговаривают с книгами.

Я ухмыляюсь. — В таком случае я рад, что ты ненормальная.

— Ты просто не понимаешь. Разговаривать громко с несуществующими персонажами — только вершина айсберга.

— Вершина айсберга?

— Нда, — говорит она. — Тебе же нравится быть реальным, но ты прячешься в книге.

— Именно поэтому мне нужна твоя помощь.

— Я не понимаю…

Очень спокойно я смотрю в медово— коричневые глаза.

— Я хочу, чтобы ты вытащила меня отсюда.

Глава 6

Делайла

Итак, прекрасно. На самом деле всего этого не было.

Моя мама права. Мне нужно больше спать. Уже плохо, что я привязалась к одной книге. Думать о том, как достать персонажа из книги, не может быть и речи.

— Я не верю, что это сработает, — говорю я.

— Это же не тоже самое, как вытащить кого— нибудь из тюрьмы.

— Я же не преступник!

— Нет ты двухмерная иллюзия размером в пару сантиметров, — уверенно говорю я. — Если ты выйдешь, что ты будешь делать? Жить в картонной коробке из— под ботинок? Жить как Мальчик с пальчик?

— Кто такой «Мальчик с пальчик»?

— Тоже персонаж одной книги, — говорю я.

Внезапно я вспоминаю, как учитель во втором классе сказала нам, чтобы мы всегда брали с собой вырезанные фигурки «Мальчика с пальчика» во время пасхальных каникул.

Мама и я сделали несколько фотографий с ним в Бостоне, как мы едим суп из ракушек и киваем тюленям в аквариуме.

Итак, возможно, Оливер не был первым вымышленным персонажем, который любил путешествовать.

— Ты же совершенно не знаешь, останусь ли я таким же маленьким или нет. Возможно, я принял бы нормальный размер, чтобы подходить к твоему миру, если вообще смогу туда попасть.

— Почему мы вообще обсуждаем это? — взрываюсь я. — Невозможно достать персонажа из книги!

— Откуда ты можешь это знать? Разве ты уже пробовала это сделать?

— Нет, но Золушка тоже не работает в Старбакс, потому что она не существует.

— Золушка? Старбакс?

— Именно. Ты и десяти секунд не продержишься в этом мире, — объясняю я ему. Здесь, во внешнем мире, столько всего, чего ты не знаешь.

— Я знаю тебя, — настаивает Оливер.

От того, как он смотрит на меня, я практически забываю, что все это только плод моей фантазии.

— Ты едва меня знаешь. Мы общаемся, возможно, от силы минут двадцать.

— Ошибка, — говорит Оливер. — Я знаю, что твоя комната выкрашена в розовый. И что ты прикусываешь нижнюю губу, когда Раскуллио и я деремся.

И что ты каждую ночь говоришь «Спокойной ночи» своей золотой рыбке. И что ты по утрам, когда одеваешься, иногда танцуешь под музыку, которую издает странный маленький ящик…

— Ты наблюдал за мной, когда я одевалась по утрам?

Он ухмыляется. — Если ты оставляешь книгу всегда открытой…

— Мы даже не знаем, произойдет ли это снова, — говорю я. — Возможно, ты навсегда исчезнешь, когда я сейчас закрою книгу.

Оливер делает шаг вперед. — Попробуй.

— Что?

— Закрыть книгу.

— Но что если…, — я поняла, что не хочу, чтобы он исчез. Но даже если я действительно не верю, что он реальный, также как если я не понимаю, почему я могу разговаривать с ним, отчасти мне это нравится.

Мне нравится, что я единственный человек в мире, который слышит, что он говорит. Это придает мне чувство, что мы созданы друг для друга. То как происходит в сказках, но не в моей повседневной жизни. — Ты уверен? — шепчу я.

Оливер кивает. Я начинаю закрывать книгу, затем я слышу его крик и быстро раскрываю книгу обратно. — Только на случай, — говорит он и смотрит при этом прямо в глаза. — Только на случай, если… не получится. Я хотел бы, чтобы ты знала одно, Делайла. Ты уже самое большое приключение моей жизни.

Осторожно я касаюсь белого фона позади Оливера.

Он вытягивает руки вперед к моим рукам и растопыривает пальцы, прижимая их к тончайшему барьеру между нами.

Я чувствую его прикосновение, тепло его кожи.

Прежде чем потерять смелость, я захлопываю книгу.

Делаю глубокий вздох. Затем еще один. Проговариваю по буквам слово М— И— С— С— И— С— С— П— И. Затем листаю книгу до сорок третьей страницы.

Там все