Питер восстанавливается с нечеловеческой скоростью. Он не ликантроп, но это не значит, что он человек. У него все еще есть шансы попасть в армию, поскольку он не перекидывается. Он чертовски воодушевлен идеей податься в семейный бизнес, поскольку охотник за головами серхъестественных существ — это его единственный вариант, если тест на ликантропию будет положительным. Я как-то пообещала, что пойду с ним и Эдуардом на его первую охоту, и я это сделаю, но мне все еще хочется иной судьбы для мальчика, которого я встретила много лет назад. Чего-нибудь добрее и безопаснее, чем охота на монстров.

Мелани прочла в интернете историю Кристи, Энди и их ребенка, а также про тварь, которую мы убили. Когда мы вернулись домой, она поговорила с Натэниэлом. Так мы узнали, что когда-то ее звали Ехидна, матерь чудовищ (в греческой мифологии это дочь Геи и Тартара, супруга Тифона — чудовища с сотней драконьих голов — прим. переводчика). Она боялась, что если я узнаю об этом, то выпишу ордер на ее ликвидацию. Кажется, не меня одну напрягла наша первая встреча много лет назад. Она считает, что семья из Флориды — ее потомки, и, возможно, только возможно, у нее хватит сил, чтобы помочь им снять проклятье, или хотя бы приблизить их животную форму к той, которую имеет она сама, чтобы они получили хоть какой-то контроль. Мелани уже использовала свой яд для обращения мужчин в псевдоламий, так что она планирует обсудить с этой семьей варианты модифицирования их животной формы. Гарантий нет, но есть надежда, и именно ее хотел Мика для Кристи и ее новорожденной дочери, а также для всей их семьи. Может, это и не был счастливый конец для Кристи, которая потеряла мужа во всей этой заварухе, но иногда, когда ты сражаешься с монстрами и изо всех сил пытаешься не стать одним из них, надежды на счастливый конец вполне достаточно.