Неожиданное отцовство определенно оказало весьма положительное влияние на директора. Казалось, он даже помолодел на глазах. Возможно, этому поспособствовала смена имиджа - сперва в знак траура по биологическим родителям своего сына, а затем и по своей супруге, он отказался от аляповатых мантий и чудаковатых шляп, укоротил бороду и перестал вплетать в нее колокольчики. Да и привычка называть всех мужчин, младших по возрасту, «мальчик мой» и закармливать маггловскими сладостями куда-то исчезла (к бесконечному облегчению окружающих). Он стал принимать более активное участие в жизни школы и Визенгамота, провел реформу образования и внес множество изменений в устройство магического общества в целом. Если раньше он стремился к активному сближению с маггловским миром, то сейчас все больше вопросов, поднимаемых им, встречали горячую поддержку в лагере консерваторов, ратующих за вековые традиции магического мира. Впрочем, профессор Дамблдор всегда отличался умением держать руку на пульсе времени и был блестящим политиком, знающим о потребностях современного общества.

Приемный сын боготворил его. Лучшие специалисты в свое время долго бились над решением проблемы ужасных мигреней ребенка, вызванных, как предполагалось, последствиями перенесенного им смертельного заклятия. Но все же решение было найдено, и самый знаменитый малыш Британии был полностью излечен. Ребенок рос тихим и скромным, был не по годам развит и очень хорошо воспитан. Еще бы! Ведь его детство проходило в Хогвартсе - лучшей школе магии в мире!

В одиннадцать лет Гарри, к гордости своего отца, поступил на Слизерин, в какой-то момент ставший самым престижным факультетом школы, с блеском его закончил в восемнадцать и отправился покорять Министерство. В двадцать девять лет он стал самым молодым в истории Министром Магии, продвигая политику своего отца.

А что же пророчество, спросите вы? Так ведь оно давным-давно исполнилось. Тот-кого-нельзя-называть исчез. А нашим героям осталось жить спокойно и счастливо. И долго. Очень долго, практически вечность.