— Здесь, рядом. Он тебе нужен?

— Позови его, он может понадобиться.

Я встал и вошел в толпу позади меня. Народу теперь существенно прибавилось, и поначалу я его не увидел. Зато он увидел меня и понял, что я его ищу. Когда он подошел, я сказал:

— Лью просит тебя присоединиться к нам.

Он ничего не ответил, просто кивнул, что понял. Мы вернулись туда, где сидел Лью, и заняли места рядом с ним. Калбха снова заговорил, поэтому Лью повернулся к нам и сказал:

— О, Неттлс, ты здесь, это хорошо. Слушай, времени мало. Ты понимаешь, что происходит?

— Да, — скупо ответил маленький седовласый мужчина.

— Хорошо. Я постараюсь сделать это проще. — Он указал на заключенных, стоявших перед нами на берегу озера, их тени далеко тянулись в лучах низкого солнца. — Их судят, понимаешь?

— Идет военный процесс, — сказал Неттлс, кивая. — Я понимаю.

Лью бросил на меня многозначительный взгляд. Калбха замолчал, и заговорила Ската. До сих пор она сидела молча.

— Ты здорово рассуждаешь о верности и справедливости, — сказала она. — Но ты почему-то забыл, что вы напали на Инис Скай, нарушив клятву верности, которая пережила целые поколения. Одного этого достаточно, чтобы судить вас.

— Ах, да, Ската, мастер-военачальник, я преклоняюсь перед тобой. Ты стольких воинов научила искусству убивать, — ответил Сион, и голос его походил на остро отточенный нож. — Пока твоя наука применялась к другим, все были довольны. Но как только в твои владения вторглись, ты тут же начинаешь кричать о несправедливости. Разве не ты учила людей убивать, разве не ты давала им оружие и отправляла в бой? А теперь ты почему-то считаешь преступлением применение умений, которым сама же и учила. Как-то это нелепо, ты не находишь, Pen-y-Cat?

Сион, учившийся риторике, беспощадно высмеивал всех, и неудивительно: его хитрый язык превосходил их. Кинфарх и Калбха никак этого не ожидали. Они явно выглядели обескураженными. Совсем недавно они были уверены в своем праве судить, но сейчас их уверенность поубавилась. Совет начал совещаться. Лью снова повернулся к Неттлсу.

— Это Саймон, — сказал Лью. — Запомни его.

Маленький человек кивнул, пристально глядя на Сиона. Он сказал что-то на своем языке, Лью ответил, а затем сказал мне:

— Неттлс говорит, что Уэстон и остальные — пришельцы, которых мы отправили обратно — были связаны с Саймоном. Или пытались связаться. Саймон с самого начала угрожал Альбиону. Он добился своего места возле Мелдрина, чтобы использовать ситуацию в своих целях.

— Дом Мелдрина сейчас в Уфферне, — заметил я. — Полагаю, пришло время Сиону Хай присоединиться к своему господину.

Сион, теперь уже открыто ухмыляясь, громко крикнул:

— У вас нет права судить нас! Идите, займитесь другими делами!

Лью смотрел на меня; я видел, что он обдумывает решение.

— Ты законный король, — сказал я ему, положив руку на его серебряное приобретение. Он тоже посмотрел на сияющую руку. — Справедливость у тебя в руках. Как ты решишь, так и будет. Я тебя поддержу.

Сион Хай снова бросил вызов совету, и на этот раз ему ответил Лью.

— Говоришь, что мы не имеем права судить вас потому, что не сильно от вас отличаемся. Но ты ошибаешься. Есть здесь человек, имеющий право призвать вас к ответу.

— Это где ж ты нашел такого безупречного? — усмехнулся Сион. — Пусть выйдет вперед и осудит нас. — Волчья стая одобрительно загудела, повторяя за Сионом: «Пусть выйдет!»

Лью встал.

— Ты обо мне забыл, — просто сказал он. — Я не сделал ничего плохого, но пострадал от зла и несправедливости, от вас пострадал. И за это, и за каждую каплю невинной крови, пролитой по твоей вине, я тебя осуждаю.

Змеиная улыбка Сиона по его лицу.

— Осуждайте сколько хочешь, друг. Ты не король, у тебя нет права судить.

— И здесь ты ошибаешься, — сказал Лью. — Суверенитет может быть дан только Главным Бардом. Королевство Придейн передал мне Тегид Татал в обряде Тан н'Риг.

Сион расхохотался, но смех его звучал как-то вынужденно. Зато злоба в его голосе звучала самая настоящая.

— Да какой ты король?! Ты калека, приятель! А калека не может быть королем.

В ответ Лью просто поднял свою серебряную руку и согнул пальцы один за другим. Все, включая меня, с изумлением смотрели на это чудо. Рука работала как настоящая!

— Как видишь, Саймон, я больше не калека, — сказал Лью. Он повернулся так, чтобы все могли его видеть, и повысил голос, чтобы все могли слышать. — Этой рукой я возвращаю королевскую власть, украденную у меня.

— И кто же входит в твое королевство? — яростно закричал Сион Хай, и я впервые услышал, как в его голосе проскользнула растерянность. — Кто пойдет за тобой?

— Я, — спокойно ответил Бран, — я признаю его королем. Я пойду за ним и буду служить ему.

— Ты бросил своего короля, Бран Бресал. Бросил, когда это показалось тебе выгодным! Поскольку ты считаешь себя в праве выбирать, какому королю служить, я говорю, что нам должен быть предоставлен такой же выбор. Мы тоже имеем право присягнуть на верность новому лорду.

Мнения в совете разделились.

— Может, им и в самом деле предоставить выбор? — неуверенно произнес Калбха. — Вот только можно ли им доверять?

— А у наших мертвых был выбор? — спросил Лью. — Какой выбор был у тех, кого они насиловали и убивали? — Он сурово оглядел Сиона и волчью стаю. — Каждый раз, когда они обнажали меч или поднимали копье, у них был выбор, и каждый раз они выбирали.

— Он прав, — сказала Ската. — Они много раз выбирали, кому служить.

— Согласен, — сказал Кинан. — Если вы хотите предоставить им выбор, пусть он будет таким: умереть от своей руки или от нашей.

Кинфарх и Калбха согласились.

— Тогда решено, — сказал Лью и повернулся к ожидающим пленникам.

— Я осуждаю вас за ваши действия в поддержку незаконного правления Мелдрина. И я требую, чтобы долг крови был уплачен кровью.

— Лью, — поднялась Ската, — позволь мне послужить тебе в этом деле. У меня достанет смелости и умения на всех.

— Да будет так, —