Холод, Холод во мне и вокруг меня. Я не умею прощать, я не знаю, что это такое. Но я справедлив. Если я смогу понять, почему Алиана так со мной поступила, я забуду ее. Если нет, то … Рано или поздно умирают все. Кто-то умирает раньше, чем ему отмеряно Творцом.

— Он пошевелился! Позовите Тихого!

А кто это так кричит? Я открыл глаза. Картина маслом. Несколько рейнджеров мастеров внутреннего круга окружили меня. Другие братья кучкуются за их спинами.

— И что здесь происходит? — осведомился я.

— Мы сами хотим это понять, — сказал Гил.

— И поэтому вы готовы атаковать меня? — усмехнулся я.

— Вопрос один, — начал Никс Старый, — а кого мы готовы убить?

— То, что этот недомерок меня не узнал, это понятно, — сказал я. — Гил, а какого хрена ты, задрот обсосанный, направил на меня арбалет?

— Далв! — заорал Гил.

Арбалет выпал из его рук и этот медведь, в который раз попытался сломать мне ребра. Сумасшедший дом, вот правильное название резиденции гильдии рейнджеров. Столько буйных и все на свободе. Дела.

— Далв, — начал Гил, — когда вихрь ударов по моим ребрам, спине, плечам, нужное подчеркнуть, стих и все немного успокоились, — а что у тебя с глазами?

— А что с ними? — поинтересовался я.

— Сам посмотри, — уклонился от ответа Добряк.

Интересно. Я подошел к большому зеркалу, мангуст жирует и посмотрел на себя. М-да. А где мои карие глаза? То, что я вижу сейчас, являются двумя замерзшими горными озерами, поверхность которых слегка припорошена снегом.

— Бывает, Гил, — улыбнулся я.