Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 163
Пролог. Когда мы не смыкали глаз
Солнце не всплыло из-за горизонта, но Клаудия всё равно ощутила произошедшую перемену. Тьма отступила, вместо себя оставив серые низкие тучи и ледяной ветер, пробирающий до костей. Крохи магии, что распределялись между ними и помогали им терпеть холод, теплились внутри одного из них, сплетались в незримые для Клаудии нити и помогали скорее прийти в себя.
Клаудия не жаловалась на холод. Не жаловался и Эйкен, хотя губы мальчишки уже были синими, а зуб давно перестал попадать на зуб. Магнус отдал ему свой плащ, но мальчик всё равно не согрелся. Его тени, отправленные вперёд, рыскали по лесу, выискивали опасности и ловушки, и за всё это Эйкен платил своим теплом.
— Ещё немного, — стараясь звучать спокойно и убедительно, произнесла Клаудия. — Думаю, не больше пяти лиг.
— Я голоден, — пробормотал Эйкен.
По голосу Клаудия поняла: он стыдится, что хочет есть. Они давно распределяли всё, что имели, в соответствии с возрастом и силой, но два дня назад их постигла череда неудач. Из-за нападения тварей они потеряли сумки с провизией, а того, что поймала Стелла, оказалось недостаточно.
Сейчас не только нюх Стеллы, но и тени Эйкена помогали им избегать ловушек и неожиданных столкновений с тварями. Но тени Эйкена были усерднее, они проникали туда, куда Стелла ни за что не смогла бы пролезть, и слышали то, что произносилось за лиги от них. Эйкен старался распределять свою силу правильно, но ему было всего тринадцать, и из-за того, что Третий сейчас без сознания и не может помочь ему, он нервничал пуще прежнего.
— Ещё немного, Эйкен, — чуть мягче повторила Клаудия. — В крепости есть горячая еда. Съешь столько, сколько захочешь. Я обещаю.
Разумеется, она не могла этого обещать. Она не управляла крепостью и не могла даже мечтать об этом. Но крохотная надежда, даже заведомо ложная, всегда помогала Эйкену. Он чуть расправил плечи, всё ещё держа руки на груди и пряча ладони под плащом Магнуса, и шмыгнул покрасневшим из-за холода носом.
— Знаете, о чём я тут подумал? — пробормотал Магнус, влезая в их разговор. — В прошлый раз я припрятал там радданское вино…
Стелла тявкнула, напомнив о себе, и Магнус, наверняка восприняв это как поддержку, заулыбался и продолжил:
— Именно, моя дорогая! Считаю, когда Третий придёт в себя, мы должны выпить.
— Алкоголь можно использовать, чтобы обеззараживать раны, — сухо напомнила Клаудия, ступая по укрытой снегом тропинке дальше.
Она затылком почувствовала направленные на неё взгляды, остановилась и повернулась. Магнус смотрел так, будто был глубоко разочарован её словами и отчаянно думал о том, как бы ему восстановить своё душевное равновесие. Его щёки и нос порозовели из-за холода, а лёгкая щетина — побелела, упавшие на лоб чёрные волосы успели намокнуть, но Магнус умудрялся выглядеть гордо-обиженным. Эйкен за неимением авторитета получше, чем Магнус, пытался вытянутся и стать таким же высоким. Вина ему никто, разумеется, не даст, но он исключительно из принципа подражал рыцарю. Стелла топталась за месте и фыркала, когда снежинки оседали на её нос.
Когда Третий был не в состоянии выполнять свою роль, его место занимала Клаудия. Сильная и непоколебимая, она могла бы стать настоящим лидером, если бы не её проклятие. Её сторонились, если рядом не было Третьего или главы Северного Ветра, и уважали, если она была вместе с ними. Единственные, кто никогда не обманывали Клаудию, прямо сейчас были перед ней. Уставшие, голодные и отчаянно жаждущие тепла, но каким-то чудом всё ещё держащиеся на ногах.
«Может быть, они и заслужили небольшую бутылочку вина», — отметила Клаудия, одновременно пытаясь выразить ни лице крайне тяжёлые раздумья.
— Только если Икас разрешит, — наконец заключила она. — И только после того, как Третий придёт в себя.
Магнус хлопнул стянутыми кожаными перчатками ладонями и победно улыбнулся. Его тёмно-карие, почти чёрные глаза, опасно сверкнули.
— Учись, Эйкен, — добавил он, снизу вверх посмотрев на мальчика. — Не каждый может разжалобить Клаудию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она была абсолютно уверена, что он едва не сказал «никто».
— Идём дальше, — объявила она, разворачиваясь.
Им нельзя было останавливаться и чего-то ждать. Нельзя было ослаблять внимание, заполняя тишину леса шутками, удерживающими их разум в подчинении. Нельзя было показывать страх, говорить о слабостях и ждать, будто кто-то откликнется на их зов о помощи. Клаудия была уверена в четверых, что окружали её, но за годы скитаний и выживания научилась полагаться и на себя одну.
Они шли всего несколько дней, но для Клаудии будто вечность прошла. Подъём в горы оказался самой сложной частью их пути, потому что едва не на каждом шагу поджидали твари. Добраться до бреши само по себе было испытанием, и закрыть её — борьбой, победу в которой они вырвали из когтистых лап тварей. Они потеряли трёх хороших коней и три сумки с провизией и одеждой, но брешь всё же оказалась запечатана и больше не представляла угрозы. Несколько тварей, выползших в леса в округе и затаившихся там в ожидании жертв, им уже встретились. Их головы слетали из-за меча Магнуса, сердца останавливались, когда магия Третьего пробиралась глубоко в их тела, а шеи с хрустом ломались, стоило Стелле вонзить в них свои клыки. Тени Эйкена оповещали обо всех тварях, что подбирались ближе, и потому ещё ни одна не ушла от них живой. И всё это — под шёпот мёртвых, который слышала только Клаудия.
Многие не верили ей, когда она говорила, что за спинами тварей тоже стоят мёртвые. Мол, у тварей нет души, за которые мёртвые могут уцепиться. Но эти люди не были отягощены проклятием, что кровью окрасило губы Клаудии в чёрный, поселилось в её тёмных глазах и ежедневно в течение многих лет терзало во сне. Мёртвые стали Клаудии ближе, чем живые, и потому она знала, что даже твари могут шептать после смерти.
В основном это, конечно, были проклятия. Но проклятия от мёртвых тварей не так страшны, как от живых. Реже Клаудия слышала о том, что твари восстанут из хаоса или что их собратья отомстят за них. Мёртвые твари шептали о крови, что прольётся насильственным путём, и очень часто этот шёпот совпадал с голосами вполне себе живых людей.
Клаудия спасалась от голосов бегством, но ничуть этого не стыдилась. За Третьим тянулся целый шлейф мёртвых, и потому спасаться в его обществе было трудно. За спиной Стеллы шептались те, чьё падение она видела до того, как присоединилась к их группе. У Магнуса был хор его товарищей, погибших при Вторжении, а у Эйкена — скулёж чего-то неясного и далёкого. Клаудия спасалась одиночеством, накрывавшим её, точно тёплое одеяло, и ничуть этого не стыдилась.
Однако сейчас она отчаянно хотела услышать шёпот мёртвых, что прятались за спиной Третьего. Пару дней назад он сделал нечто, что поражало её до сих пор: позволил Арне забрать часть их общей магии и поместить в кого-то, кого никто из них не знал. У Клаудии в голове не укладывалось, что такое возможно, но у неё не было времени на раздумья и построения логических цепочек. Большую часть пути до крепости Третий провёл в забытьи, расположившись на спине Стеллы. Просыпался он редко, почти не ел и не пил, и всё время, что бодрствовал, пытался отчаянно разделить между ними крохи магии, что уже подчинялись ему в прежнем виде. Эйкен хоть и мёрз, но одёргивал его первым. Говорил, что тот должен подождать до крепости, где он сможет хорошенько отдохнуть, а уж там может хоть каждому встречному свою магию дарить. Не ту, что убивала тварей, даже не касаясь их, а ту, что дарила тепло и позволяла уснуть, не боясь кошмаров. Третьему не нравилось, что Эйкен прав, но он был слишком слаб, чтобы возражать.
Третий был настолько слаб, что для того, чтобы сбить с него спесь, хватало одного мальчишки с проклятьем, поселившимся на левой половине его тела.
И потому Клаудия волновалась. Даже во сне, так редко посещавшем Третьего, она слышала мёртвых за его спиной. А сейчас — тишина. Будто никто и не пытался уцепиться за него. Будто он сам ни за кого не цеплялся. Это не могло не остаться без внимания Клаудии, но она не знала, что делать.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 163
