Смоковница прикроет наготу

И чернозём сокроет все дела:

Так в нашу разделённую страну

Опять сбегут, да не пройдёт и дня.

Опять, да не пройдёт и века,

Как танки, разнося столицы грязь,

Оставят на земле лишь вязь

Из крови волкодава-века.

И стороны устроят адский вальс,

Под взглядами напуганного света:

То порычав, то искреннее смеясь,

Заложат атом за седое веко.

И к полночи отчаянно стремясь,

Стрела опять оставит лишь минуты.

Ах, почему чужие смуты,

Сминают устремления масс?

На пире полуночном, рас,

Без разницы уже на атрибуты,

Коли и солнца свет погас

На фоне ядерных салютов.

И выполнив приказ,

Мы сложим бомбы парашюты

В конгресса сложные маршруты

Или в советский госзаказ.

Тогда они, в предсмертный час,

Нам скажут:

"Ваш порочный класс

Всех нас привёл к крушенью света!"

А мы то что? А мы - поэты,

Художники, писатели, атлеты,

Не обнажали слов стилета,

Не строили большой ракеты,

Не слышали и звон монеты...

Да что там! Даже ведь дискета,

На кою наши песни петы,

Не даст вам чёткого ответа:

Что делать? И кто виноват?

Она о грусти пистолета,

На ней записан русский мат.

И коли то причина бед,

Что человечества уж нету:

Вы не вините снежный след

В делах ноги которой сделан.

Коллапс

На твоих плодородных полях

Будут жить уж иные люди.