— Ты нашел Разумовскую? — обрадовалась Лиза.

— Да. Она пряталась в мастерской Севы Пожарского. Мы все сейчас здесь. Сумеешь добраться сама или мне тебя провести?

— Я уже иду, — ответила Лиза и через несколько секунд появилась на пороге кабинета.

Появление Лизы окончательно успокоило Разумовскую. Сева тоже перестал переживать за итог эксперимента, углубившись в обсуждении технических тонкостей. И я решил этим воспользоваться.

— С Вашего разрешения я приглашу сюда начальника Тайной службы и полицейского следователя, — сказал я Севе и Елене.

— Зачем? — испугалась Разумовская. — Александр Васильевич, они же меня арестуют за кражу!

— Ни в коем случае, — спокойно ответил я, — дальше скрываться не имеет смысла. Поймите это, Елена Николаевна. Вы не по своей воле попали в трудное положение, и обязанность властей — вызволить вас из него. Именно этим они и займутся, но только в том случае, если вы будете с ними откровенны. Кроме того, Никита Михайлович обязан убедиться, что в артефакте не задействована запретная магия.

— Никакой запретной магии в нем нет, — уверенно ответил Сева. — Этот артефакт полностью безопасен. Вот если бы узнать, как Троепольский усиливал магический дар своих подчиненных… Вот там запретная магия применялась на всю катушку, в этом я уверен.

— Хорошо, что ты об этом напомнил, — кивнул я. — Елена Николаевна, не забудьте рассказать полковнику Зотову о старом флигеле. Уверен, Тайная служба захочет его обыскать. И если там найдутся хоть какие-нибудь следы эксперимента Троепольского, это поможет вам и покажет, что вы готовы сотрудничать с властями.

На присутствии Зотова и Прудникова я настаивал не из упрямства. Я был уверен, что такой шаг навстречу настроит их на доброжелательное отношение к Разумовской.

Но кроме этого, была у меня другая причина.

Я буквально кожей чувствовал, что Зотову и Прудникову надо как можно чаще соприкасаться с редкой магией. С появлением магических существ жизнь в Империи стремительно менялась. Тайную службу и полицию это касалось в первую очередь.

— Я предупрежу Никиту Михайловича, чтобы он подождал с вопросами, — сказал я Разумовской. — Пусть просто побудет здесь и понаблюдает.

— Хорошо, — наконец решилась Елена.

— Вот и замечательно, — ободряюще улыбнулся я.

И сразу же послал Никите Михайловичу:

— Я нашел Разумовскую, — коротко сообщил я. — Наши с вами худшие предположения подтвердились. У Елены сильное расстройство магического дара. Сейчас мы все вместе пытаемся ее спасти. Приглашаю вас поучаствовать, если вы не будете донимать ее расспросами.

— Разумеется, Александр Васильевич, — также коротко ответил Зотов, — где вы находитесь?

— Приходите в мастерскую Севы Пожарского и захватите с собой Степана Богдановича.

Зотов появился через пять минут. При этом он тащил за рукав Прудникова, который ошарашенно хлопал глазами и растерянно вертел головой.

— Добрый день, господа, — сухо кивнул Зотов. — Елена Николаевна, в первую очередь хочу сообщить, что у Тайной службы нет к вам никаких претензий. Я прекрасно понимаю, что в этом деле вы являетесь пострадавшей и сделаю все, что от меня зависит, чтобы вам была оказана вся необходимая помощь.

Как ни странно, сухой казенный тон Зотова окончательно успокоил Разумовскую. А при виде Прудникова девушка даже улыбнулась.

— У полиции, конечно, есть к вам вопросы, — откашлялся Прудников, — но они могут подождать. Позвольте дать вам совет. Предложите господину Смолину денежную компенсацию. Уверен, много он не попросит и с радостью заберет своё заявление.

— Конечно, я так и сделаю, — закивала Елена.

— В таком случае будем считать, что произошло обычное недоразумение, — сказал Прудников, снимая очки.

— Ну вот, я же вам говорил, — с улыбкой шепнул я.

Прудников протер очки и снова надел их, затем тронул меня за рукав.

— Александр Васильевич, можно вас на минуту?

Мы со следователем отошли в сторону, и он тихо спросил:

— А вот это внезапное перемещение из одного места в другое… Это ведь вы научили Никиту Михайловича такому фокусу?

— Вы невероятно проницательны, Степан Богданович, — улыбнулся я.

— Скажите, а меня вы можете этому научить? — нерешительно спросил Прудников. — Это было бы очень полезно для полицейской работы и вообще…

— Вы хотите попробовать? — удивился я.

— Хочу, — кивнул Прудников. — Я ведь уже говорил вам, что учусь доверять магии.

— В таком случае я непременно покажу вам, как это делается. Только не стесняйтесь напомнить, если я забуду.

Сева Пожарский подошел к нам.

— Мы уже разобрались с магическим плетением, — сказал он. — Накопители всех стихий у меня есть. Теперь нужна только магия жизни и магия смерти, и можно приступать к работе.

— Думаю, за магией жизни ты можешь обратиться к Ване Горчакову, — сказал я. — Он с удовольствием с тобой поделится. А мага смерти я сейчас приведу.

Мельком я оценил настроение Севы. Он был настроен решительно, я не уловил в нем и тени сомнения.

Сева кивнул и заговорил с Иваном, а я послал зов Валериану Андреевичу Чахлику. Кощей был лучшим специалистом по магии смерти из всех, кого я знал. К тому же я был уверен, что он не откажется помочь.

Так оно и вышло.

— Валериан Андреевич, вы сейчас в Магической академии? — спросил я.

— Нет, занятия уже закончились, — ответил Чахлик, — и я вернулся в Сосновский лес.

— Ничего, я и там вас достану, — усмехнулся я. — Дело в том, что мне срочно нужна ваша помощь. Вы можете поделиться некоторым количеством магии смерти?

— Берите, сколько нужно, — великодушно отозвался Кощей. — У меня ее много.

— Я сейчас приду за вами, — предупредил я.

— Не нужно, — отмахнулся Чахлик. — Меня прекрасно проведет Леший. Он любит бывать в столице.

— А вы не заблудитесь по дороге? — засомневался я.

— Не беспокойтесь, Александр Васильевич, — беззаботно рассмеялся Чахлик. — Леший отлично запомнил ваш запах и приведет меня прямиком к вам.

— В таком случае мы вас ждем, — удивленно согласился я.

Через минуту в углу мастерской сам собой возник ослепительный сгусток размером с яблоко. Он был очень похож на шаровую молнию, да к тому же шипел и