Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 50

Вроде работал тихой сапой, однако за стенкой заплакал проснувшийся грудничок, послышалось сюсюканье матери.

Надеюсь, малыша пробудило чувство голода, а не мои манёвры.

Я вздохнул, вспомнив и Дашку, и Настю, с которой мы, даст бог, заведём сразу кучу детишек.

Бокий и его банда арестованы, с этой стороны мне больше ничего не грозит. Выжду для спокойствия недельки три, а потом дам телеграмму моим, чтобы приезжали. Соскучился ужасно!

Надо к приезду подкопить деньжат и сводить всех в какое-нибудь симпатичное местечко. Посидим, поедим, поболтаем. Само собой, Степановна сразу не согласится. Но как-нибудь уломаем.

Эх, давно я уже не видел Настину улыбку и не слышал её смех. И так же давно Степановна не качала укоризненно головой и не давала мне мудрые житейские советы.

Уверен, в Москве им понравится.

Всё, порядок наведён, с работой покончено. Как там у Кипелова – «я свободен!»

Только успел об этом подумать, как в квартире зазвенел электрический звонок. Ага, было две трели – значит, это ко мне. И кому вдруг я так понадобился в законный выходной?

Накинув цепочку, я приоткрыл дверь.

На лестничной площадке топтался незнакомый милиционер. При виде меня он оживился и хрипло спросил:

– Товарищ Быстров?

– Он самый? – не стал отрицать я очевидное.

– Добрый день! Милиционер Франц, – представился он.

– Предъявите ваше удостоверение, пожалуйста.

Убедившись, что Франц – тот, за кого себя выдаёт, я поинтересовался:

– Что-то случилось?

– Так точно, – подтянутая фигура и манера говорить по-уставному свидетельствовали, что Франц когда-то служил ещё в той, царской, армии унтером и старые привычки не позабыл. – Сегодня произошёл вооружённый налёт на типографию «Красный печатник». Товарищ Николаев просит вас подключиться к расследованию.

Просит – не приказывает, да и формально я начальнику МУР не подчиняюсь. Однако есть просьбы, что равносильны приказу.

– Ну, раз товарищ Николаев просит, подключусь, – кивнул я. – Заходите. Мне надо пять минут на сборы.

– Подождём.

Впустив Франца в квартиру, я стал быстро одеваться.

Пиджак, сорочка, брюки, свежие носки на подтяжках. Убедился, что револьвер вычищен, а барабан набит патронами, вложил наган в кобуру. Ну вот, к борьбе за правое дело готов.

Перед выходом напялил на голову кепку, подаренную Настей. Глянув на своё отражение в зеркале, усмехнулся:

– Жених!

– Готовы, товарищ Быстров?

– Готов. На чём будем добираться?

– С ветерком долетим, – пообещал милиционер.

Николаев расщедрился на служебный автомобиль, который дожидался нас у подъезда.

Что такое пробки нынешняя Москва ещё не знала, так что водитель мог гнать с хорошей скоростью – не меньше семидесяти километров в час.

Машина выехала на Арбат и свернула в Филипповский переулок.

– Нам сюда, – показал Франц. – Вон тот дом, недалеко от церкви.

Этот дом отличался от других нарядным фасадом и огромными окнами. Над одним из входов висела вывеска с названием типографии. Через дорогу напротив стояли двое, одного из которых я сразу узнал – это был сотрудник МУР Коля Панкратов. Второй, скорее всего, потенциальный свидетель, поскольку сыщик явно вёл не светский разговор.

– Приехали, – сказал шофёр, останавливая машину.

Я вылез из авто, подошёл к Панкратову и его собеседнику.

– Привет, Коля! Что тут у вас приключилось?

Панкратов обернулся, окинув меня удивлённым взглядом:

– Быстров? Встречный вопрос: а ты что здесь делаешь?

– Какой-то ты неласковый сегодня, Коля. Нет бы поздороваться со мной, руку пожать.

– Ну, привет, Георгий! И всё же: ты чего заявился?

– Партия сказала надо, комсомол ответил есть. Начальство твоё попросило, лично товарищ Николаев, – пояснил я.

– Зауважал тебя, видать, Николаев. Думает, мы без твоей помощи теперь ни один налёт не раскроем, – грустно усмехнулся сыщик.

– Если что – могу и домой вернуться, – с деланым равнодушием пожал я плечами. – Как-никак законный выходной.

– Э, погоди! Раз приехал – включайся в работу, – спохватился Панкратов.

Я улыбнулся.

– С этого бы и начинал.

– Прости, дружище. Ты ж понимаешь – я не со зла.

– Да не извиняйся, Коля. Лучше вводи в курс дела, чтобы время зря не тратить.

Панкратов повернулся к свидетелю.

– Большое вам спасибо! Подойдите, пожалуйста, к следователю. Он запишет ваши показания.

Свидетель – мастеровой с мозолистыми руками, кивнул и отошёл.

– История следующая: сегодня, день выдачи зарплаты рабочим типографии, – заговорил Панкратов. – Деньги из Госбанка привозят обычно часов в одиннадцать, а где-то около шестнадцати их выдают. Сотрудников в типографии много, сумма набегает приличная, как у хорошего завода. Примерно в четырнадцать двадцать в типографию влетели трое со шпалерами, кинулись к кассе и, угрожая оружием, заставили кассира отдать все деньги.

– А денег, значит, было много…

– Очень много, – вздохнул Панкратов.

– Ну, пойдём поговорим с кассиром.

– Пойдём. Только его уже раза четыре допрашивали.

– Где четыре, там и пять. Может, скажет что-то полезное.

Мы вошли в типографию и оказались в длинном и узком коридоре. Ни охраны, ни хотя бы завалящего вахтёра… впрочем, когда на тебя прут с наганами, от безоружного вахтёра толку мало.

Запах стоял специфический: типографская краска, бумага, какие-то химикаты.

– Через этот вход ворвались?

Панкратов кивнул.

– Да, через центральный.

– Есть и другие?

– Конечно. Служебный на той стороне дома: через него бумагу подвозят и прочие расходные материалы. Но он обычно запирается, причём изнутри.

– В момент ограбления кто-то видел налётчиков?

– Нет. Рабочие были у станков, конторские не шастали. Время выбрали удачное: все заняты работой.

– Удачное, говоришь?

– Да. Обеденный перерыв закончился, смена в самом разгаре. Люди делом заняты.

Я задумался.

– Типографию прежде грабили?

– По моим сведениям, в первый раз, – сказал Панкратов.

– Ясно. Как попасть в кассу?

– Прямо по коридору, никуда не сворачивая. Касса почти в самом конце.

– Идём.

Мы двинулись дальше по коридору.

– В общем, тут у них печатные станки стоят, – показывал освоившийся Панкратов. – Справа – кабинет главного инженера. Это – дверь директора. Здесь бухгалтерия и расчётная часть. А вот и касса.

Мы упёрлись в комнату с небольшим зарешечённым окном, в полуметре от которого находилась дверь.

Панкратов постучал.

– Тук-тук, кто в теремочке живёт? Открывайте, уголовный розыск!

Лязгнул затвор, дверь приоткрылась. Из дверного проёма с опаской выглянул мужчина лет пятидесяти с унылым лицом.

– Представьтесь, – попросил я.

– Перцов, кассир.

– Быстров, особый отдел уголовного розыска. Впустите нас и поговорим.

– О чём? – тоскливо спросил Перцов, и его лицо стало ещё более унылым.

– О живописи, – буркнул Панкратов. – Неужели не догадываетесь, о чём вас будут спрашивать?

– Согласен. Дурацкий был вопрос, – согласился мужчина. – Извините, это

Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 50