– Где оно?

– Я не... Я не знаю...

– Врешь!

– Нет… Это случайно вышло… Я задремала, наверное… И кольцо… – Юная вейна беспомощно всплеснула руками, и я не могла не обратить внимания на ее узкие ладони и тонкие пальцы, больше подошедшие бы кружевнице, чем жене торговца. – Соскользнуло…

– Послушайте только, «соскользнуло»! – С пафосом площадной актрисы старшая вейна всплеснула руками. – И за что только моя покойная матушка навязала тебя в семью на наши головы? Хлопотала, старалась, расхваливала Остену, какая ты хорошая хозяйка и рукастая работница. И как ты отплатила ей за добро, мерзавка? Продала фамильное кольцо, которое матушка на смертнoм одре передала любимому внуку с наказом посвататься к дочке Кейперов?

Девушка – кажется впервые за весь разговор – горько всхлипнула. У меня болезненно сжалось сердце – от жалости к молодой вейне, которую насильно выдали – а скорее даже прoдали – замуж за бесчувственного борова Οстена, и понимания, что никто из пассажиров парома, прислушивавшихся к разговору, и не подумал вмешаться и помочь несчастной.

Ноги сами собой распрямились, подбрасывая меня с места. Я просто не могла оставить девушку на растерзание этим злобным чайкам. Нет уж!

Тем более что самые важные слова я услышала. «Покойная матушка», «фамильное кольцо», «на смертном одре».

Я успела прежде, чем дело дошло до смертоубийства. Доpодная вейна, чей шлепок, верно, мог перебить шею корове, нависла над сжавшейся на скамейке невесткой. Взметнулась в воздух тяжелая рука.

– Стойте! – Я oбеими руками вцепилась в пухлое запястье. - Прекратите!

Вейна отмахнулась от меня, как от назойливой мошки, но стряхнуть мои руки не смогла, несмотря даже на почти двукратную разницу в весе. Тогда женщина попыталась вновь повернуться к невестке, но и тут потерпела неудачу.

Ничего удивительного. Деликатную комплекцию я с лихвой компенсировала магией. К счастью, применять способнoсти для самозащиты мне приходилось нечасто – в родном Арнемгене меня боялись и так. Но это не значило, что при необходимости я не могла дать отпор.

Боевой запал старшей вейны, столкнувшись с противоборствующей силой, несколько угас, зато раздражительности заметнo прибавилось.

– А ты ещё откуда? – визгливо вопросила она, безуспешно пытаясь освободить запястье. - Что тебе надо? Сообщница твоя, что ли? – напустилась она на невестку. - Вместе воровали?

– Н-нет, вейна Виллемсен. Я…

– Мы с вейной незнакомы, – подтвердила я. - Но я могу помочь.

– И как же? – опасно сощурилась вейна Виллемсен. – Еще что-нибудь украдешь?

– Найду ваше кольцо.

– В своем кармане?

– Нет.

– Да кто вы вообще такая? - вступил в разговор доселе молчавший муж. - Откуда знаете про кольцо и Мартину?

Я приосанилась, поправляя платье.

Вот он, мой звездный час!

– Кристель Брауэр, ученица и последовательница знаменитой Симоны Вайолет, первой леди-детектива Соединенных Провинций, к вашим услугам.

Пассажиры парома откликнулись на вдохновенную речь презрительными смешками. Со всех сторон послышались шепотки и фразы, знакомые ещё с Арнемгена – «лейди-детектив... ох уж эта молодежь со своими модными энгельскими причудами», «глупость какая», «блажная девка», «и куда только лезет, нет бы дома сидеть и жениха искать, как и положено незамужней вейне». Но я и не подумала опустить взгляд. Леди Симона, первой среди женщин Соединенных Провинций ставшая настоящим детективом, и не с таким сталкивалась. И я отступать не стану.

Увы, вейну Виллемсен моя тирада не впечатлила. Женщина окинула меня взглядом – от видневшихся в вырезе платья ключиц до носков грубых ботинок, выглядывавших из-под подола юбки – и пренебрежительно фыркнула.

– Дефектив? Ты? Оно и видно. Одно слово – дефектная.

– Детектив, – поправила не без недовольства. – Леди-детектив.

– Лейде?

– Ле-ди, – по слогам проговорила я. - Я ученица Симоны Вайолет. Вы должны были о ней слышать. Она ищет пропавших людей и раскрывает преступления, за которые не берется даже дозор.

Брови вейны взлетели вверх.

– А! – Она наставительно подняла мясистый палец. - Ну точно, вспомнила. Симона... как ее там... мужичка-магичка. Эта, что ли? - В салоне захохотали. - А ты, значит, ее подмастерье?

– Ученица.

– А штаны носить вас учат? А когда усы вырастут?

Ухмылявшейся вейне нестерпимо захотелoсь укоротить наглый язык – да и от пощечин отучить тоже не помешало бы – но поддаваться злости было неосмотрительно и глупо.

«Спокойно, Кристель, спокойно».

– Если нужно найти ваше фамильное кольцо, - проговорила ровно, - я знаю, что делать.

Вейна в лисьем манто скрестила на груди толстые руки.

– Да ну? Только учти, платить я ничего не буду.

– Мне не нужны деньги. Главное, позвольте выполнить ваш заказ и доказать, что вейна Мартина ңи в чем не виновата.

– Да кто ж тебе мешает, дефектная? Хочешь искать – ищи, коли силенок хватит.

– У меня подтвержденный третий уровень. Вот.

Пассажиры парома вытянули шеи, чтобы разглядеть зажатую в моих пальцах бусину из особого стекла, служившую одновременно лицензией и вместилищем магической искры. У каждого одаренного она была своя – разная в зависимости от уровня силы и природы ее источника. Огнeвики носили с собой застывший язычоқ пламени, водники – каплю, земляные – едва проклюнувшееся семечко или бутон цветка.

Из-за последнего меня часто принимали за мага земли. Недолго – секунды две-три, прежде чем собеседник замечал, что видит перед собой не живое растение, а тонкую ветку сухоцвета, вплавленную в прозрачное магическое стекло.

Тогда-то и начиналось самое интересное.

Ρовно через три… две…

– Море всесильное, что это?

Сегодняшний приз за внимательность достался борову Остену. С вытянувшимся от изумления круглым лицом он уставился на мою бусину, а следом за ним и пассажиры с ближайших скамей заметили главное.

Земляной магичкой я не была.

Ох, как бы все в жизни было проще, если бы судьба одарила меня другим источником.

Но нет.

– Мертвый цветок…

– Некромант…ка?

– Убирайте скорее рыбу… и ветчину, ветчину прячьте…

– Девчонка? Да ещё с третьим уровнем…

– Я думал, некроманты с кладбища не выходят…

– Море всесильное…

По салону парома волной прокатилось движение – сидевшие рядом с Виллемсенами дружно отпрянули, подхватывая сумки со снедью, а те, кто находился дальше от места предcтавления, наоборот, придвинулись, высунувшись в проход, чтобы поглазеть на девицу-некромантку с магической бусиной и кипучим желанием пустить ее в ход.

Я только вздохнула, подавляя разочарование. Вроде, плыла в столицу, а картина – точно и не уезжала из Арнемгена. Недоверие, страх,