– Другой у меня нет, – отрезала излишне грубо, но Клэр не обратила внимания. – Как мне его найти?

– Не знаю. – Блондинка была явно расстроена. – Он находит своих клиентов всегда сам. «Хочешь назначить встречу – оставь в шкафчике колледжа сообщение». Он всегда говорил так.

– Свой одолжишь?

– Зачем мой? – Клэр пожала плечами. – Воспользуйся тем, который принадлежит Кэлзу. Ты же один раз его уже вскрывала, – усмехнулась девушка. – И так ты убьешь двух зайцев. Если Кэлз во что-то ввязался с Эриком, то, скорее всего, в шкафчике будет какой-то намек. Может быть, сообщение или мэдж. Кто знает?

– Спасибо! – Я кивнула. Отдала блондинке недопитую чашку кофе и, не прощаясь, выскочила с балкона. Времени на церемонии не было. Я и так продвигалась слишком медленно.

– Обращайся еще, – донеслось в спину.

То ли Клэр еще не проснулась, то ли ей было наплевать, то ли не верила, что Кэлзу угрожает серьезная опасность. Но она даже не попыталась увязаться за мной. Впрочем, я была так обеспокоена, что не придала этому серьезного значения.

Я выскочила на улицу, запрыгнула в платформу и помчалась в сторону Мэррийского колледжа магии. Настолько агрессивно, не соблюдая никаких правил, я еще не ездила ни разу. Думаю, сегодня меня возненавидела половина потока платформ, но мне было наплевать, меня гнало вперед беспокойство о том, кого люблю. До сегодняшнего дня я даже не подозревала, насколько сильно.

В Меррийском колледже магии было людно. Впрочем, как всегда. И даже странно, что я отсутствовала на законных основаниях. Мы уже считались выпускниками. Сейчас у нашего потока проходила преддипломная практика. Диплом нам предстояло защитить только в следующем году, но предполагалось, что работать над ним мы должны начать уже сейчас.

Я и работала, правда, кажется, одна из всего потока. Впрочем, это ожидаемо, остальные мои сокурсники – мажоры, судьба которых давно определена, а должность не зависит от цвета диплома. Он пустая формальность. Для них, но не для меня. Кэлз, конечно, клялся и божился, что я получу все, что хочу, но я привыкла рассчитывать только на себя, поэтому училась усерднее, чем раньше. Слишком хорошо знала, зачем мне это нужно. Я попробовала на вкус работу законницы, и она мне понравилась. Мысль о Кэлзе снова отозвалась болью в груди. Ну во что он влез на этот раз?!

С магической защитой на его шкафчике я провозилась дольше, чем обычно. К тому же пришлось дожидаться, когда прозвенит звонок и все разбегутся на пары. Я ругалась, шипела, но все же смогла вскрыть хитрое заклинание.

Шкафчик Кэлза оказался пуст. Это и неудивительно. Он им почти не пользовался, а перед практикой и вовсе все сгреб в большой мешок и выкинул на помойку, там были спортивные брюки, майка и какие-то мелочи. Стирать – недостойно Кэлза фо Агола.

Только на дверце шкафа кто-то приклеил сложенный вчетверо листок бумаги. Я не успела его прочитать, так как сзади раздались шаги. Я поспешно сунула записку в сумку и, приклеив к лицу глупую улыбку, развернулась.

– Айрис Фэлл… – протянула герра Сибилла, которая, уперев руки в боки, замерла у меня за спиной. Сейчас помощница директора перегораживала весь коридор. Я даже слегка испугалась. Мимо такой не проскочишь. – И что же вы, Айрис, делаете в колледже во время практики и не у своего шкафчика?

– Кэлз просил забрать свои конспекты. – Соврала я, состроив при этом максимально честное выражение лица. – Он оставил их, а сейчас вспомнил. Желание поработать над дипломным проектом похвально… Правда ведь?

– Особенно для Кэлза, – хмыкнула герра и развернулась ко мне спиной. Я смотрела вслед ее уплывающей в недра коридора фигуре и переводила дух. Мне повезло, что герра не стала разбираться. Видимо, пребывала в хорошем настроении. Была бы в плохом, визита к директору я бы не избежала.

Я не стала испытывать судьбу и ринулась прочь из колледжа, к ожидающей на парковке платформе. Записку я прочитала уже там, отгородившись от внешнего мира дверями. Когда разворачивала плотный белый лист, руки дрожали.

«Первая загадка разгадана, – вслух произнесла я. – Ты дала ему шанс. Хочешь увидеть живым, выполни его работу».

Дальше шли магические координаты. Я их хорошо помнила. Они указывали на кладбищенскую церковь. Там я следила за Трионом, и это место ассоциировалось исключительно с наркоторговцами. В голове начали появляться некоторые не очень приятные догадки. Но выбора не оставалось. Пока мне не угрожало никакой опасности, нужно было просто разгадывать загадки, оставленные похитителем. Это обнадеживало. Я выдохнула и включила кристалл управления. Следовать указаниям похитителей – это единственное, что оставалось в данной ситуации.

Дорога была ровной и безлюдной. В ту сторону редко кто ездил в будни. Я кинула транспортное средство на парковке возле какой-то придорожной кафешки и дальше отправилась пешком по знакомой тропинке. Утром тут оказалось не так страшно, как ночью. На кладбище у могил я заметила несколько человек, подождала, когда они уйдут, и пробралась в церковь.

Шаткие ступени, безмолвные провалы окон – все это навевало воспоминания. Я словно вернулась в прошлое. Сердце скакнуло в груди, когда я вспомнила, как Кэлз рухнул здесь на меня всем своим весом, прижимая к жестким камням, чтобы сработал полог невидимости, рассчитанный на одного человека. Я тогда впервые обратила на него внимание как на парня. Сейчас было чудно думать о том, что между нами все началось именно здесь. А может быть, еще раньше? Тогда, когда я подкинула ему в шкафчик мэдж? Это случилось, кажется, целую вечность назад. Не очутись я здесь, наверное, даже бы и не вспомнила.

Весь этот год я считала, что все происходящее между нами случайность и конец этой сказки не за горами. Слишком уж нереальной была история про любовь богатого мальчика и дерзкой девочки. И только сейчас, когда я гадала, куда пропал Кэлз и что с ним, я впервые подумала, что хотела бы остаться с ним навсегда.

Более того, я поняла – сделаю все, чтобы быть с ним до конца жизни. И если раньше считала, как только будут сложности, исчезну и отпущу его в мир роскоши и денег, а сама сбегу из Кэйптона залечивать раны, то сейчас пообещала себе – если все закончится хорошо, я буду бороться за него до самого конца. Потому что он мой и только мой. И даже тогда,