– Может, кто-то надеялся ослабить мой двор.

Теперь опасения Вэл не казались такими уж надуманными.

Язвительные статьи Адрианы были способны изменить ход мыслей моих подданных грешников. Если бы они решили связать себя с другими грехами, в конце концов мой двор пришел бы в упадок.

Тот, кто использовал перо, позаботился о том, чтобы Адриана возненавидела меня, а я напрочь забыл, что она была моей. В этой небольшой детали скрывался ответ, который помог бы мне все разрешить.

Я сосредоточился на своих воспоминаниях и попытался восстановить какие-либо подробности той ночи, но ничего не вышло.

– Не уверен, что моим воспоминаниям можно было бы доверять, даже если бы я действительно что-то вспомнил.

Мне казалось, что вмешательство в мой разум и мою жизнь было худшим проявлением насилия. Как только выясню, кто посмел помешать моему счастью (и счастью Адрианы), я скормлю его драконам.

Допив все до дна, я жестом попросил брата наполнить мой бокал, обдумывая имеющуюся информацию.

Не терпевший, когда им командуют, Зависть скрипнул зубами, но подчинился, а заодно и себе подлил.

Я доверял братьям и понимал, что раз они признают правоту Адрианы и считают, что против нас использовали Заколдованное перо, значит, так оно и есть.

По логике вещей, все сходилось, но все равно было трудно с этим смириться.

Я опрокинул в себя второй стакан бурбона. Обжигающий напиток прояснил разум.

– Даже если память вернется, все уже испорчено.

– Какой ты пораженец! – сказал Зависть и пригубил бурбон, сверкнув глазами. – Судя по твоей жажде приключений, я бы предположил, что ты будешь за нее сражаться.

Но я по-прежнему нес ответственность за Дом Чревоугодия, полный кандидаток на роль невесты, а заколдованный предмет мы так и не нашли. Если по королевству разойдется правда обо мне и Адриане… последует скандал, и это еще мягко сказано.

Пока что я не мог рисковать разоблачением.

Хотя, вероятно, мог бы начать восстанавливать то, что мы утратили. Постепенно у меня сформировалась идея…

Бал стал бы для меня идеальным способом не только продолжать отвлекать внимание подданных, но и тайком пригласить на танец Адриану. Так сказать, исправить некоторые ошибки.

Я снова взглянул на небо. Драконов не было видно.

– Полагаю, никому из вас не стоит напоминать, что все эти разговоры должны остаться между нами. Последнее, что мне нужно, – чтобы обо всем этом пронюхали репортеры из желтых газет.

Я взглянул на братьев.

– Волку передали мое послание?

– Конечно, – сказал Зависть и подошел к перилам, вглядываясь в сгущающиеся тучи. – Если кто и способен выследить заколдованный предмет, так это охотник на Неблагих. Он уже начал прочесывать свою сеть.

У меня промелькнуло тревожное подозрение. Да, оно казалось слишком нелепым, чтобы быть правдой, и все же я не мог от него не отделаться.

– Вам же не кажется, что перо было у Адрианы, правда?

Зависть выпрямился, облокотившись на перила. Приподняв брови, он посмотрел на меня, а затем на Лень.

– Она пишет статьи.

Лень помолчал пару секунд. Взгляд его был устремлен куда-то внутрь себя. То, что он тут же не назвал нас обоих идиотами, еще больше меня разозлило.

В конце концов, он пожал плечами.

– Это вполне возможно. Вдруг ты сделал что-то такое, о чем ей страшно хотелось забыть. Если она действительно воспользовалась пером, она могла этого и не осознавать.

– Она бы не поняла, если бы у нее было это перо? – спросил Жадность. – А газета или пергамент?

Зависть помрачнел.

– Не обязательно. Она могла все это спрятать, потерять или выбросить уже после того как ушла с бала. Всякое бывает.

– Возможно, кто-то заставил ее написать нечто подобное, а она и не поняла, что наделала, – добавил Лень. – Можно предположить, что это не имело к тебе никакого отношения. Возможно, дело было в том, что кто-то добивался ее. Может, она отвергла ухаживания какого-нибудь кавалера, и ему это пришлось не по вкусу.

Некоторое время мы помолчали, погрузившись в собственные мысли и подозрения.

Я оказался настолько самовлюбленным, что подумал, будто сам был и целью, и трофеем. А магия, связавшая нас… из-за нее мне была противна даже мысль о том, что кто-то отберет у меня Адриану.

Если отбросить собственнические инстинкты, то в тот вечер вокруг нее и правда увивалось множество поклонников. Возможно, кто-то из них приревновал и захотел нам все испортить, чтобы в один прекрасный день завладеть ею. Такое предположение привлекало к делу целый ряд новых подозреваемых.

А еще из-за него я жаждал всех их выследить и совершить с ними нечто невыразимо мрачное. Если бы грешник из другого двора вдруг вздумал подорвать мою репутацию в моем же собственном круге, я бы объявил войну.

Я провел рукой по волосам и тяжело вздохнул.

– Возвращайтесь в свои круги. Посмотрим, что можно выяснить о тех, кто был на том Балу всех грешников, а я постараюсь найти как можно больше улик об этом пере. Должен же быть какой-нибудь след, ведущий к его владельцу… Завтра попробую вывести виновника на чистую воду.

– И как ты собираешься это сделать? – спросил Лень.

Я зашагал к двери.

– Устрою еще один бал.

Остаток ночи я провел, планируя этот бал. Я рассылал приглашения, а сам сгорал от нетерпения в ожидании встречи со своей заклятой соперницей в конюшнях в полдень. Выражение лица Адрианы изменилось, как только она увидела адского коня. Одного на двоих.

На нем мы бы устроились очень удобно. В свете ее открытий о Заколдованном пере и того, что произошло между нами в библиотеке, я из кожи вон лез, чтобы уговорить ее отправиться со мной на прогулку. Она в ответ заявила, что нам нужно держаться подальше друг от друга, пока мы во всем не разберемся, особенно после моего приглашения потанцевать на сегодняшнем балу, но я вежливо отклонил ее требования.

И пускай отбор продолжался, всех участниц и придворных донельзя взбудоражило внезапное объявление о бале. Однако разгадать эту тайну для меня было важнее всего остального.

Так или иначе я выясню, было ли это перо у Адрианы. Чутье подсказывало, что все было не так, но у нашей маленькой полуденной прогулки имелась еще одна, куда более личная причина.

Я поправил кожаные перчатки.

– Вас что-то тревожит, мисс Сент-Люсент?

Я погладил Магнуса по шее. Огромный черный жеребец нетерпеливо переступал копытами по грязи. Прошла почти неделя с тех пор, как я в прошлый раз выводил его на прогулку, и он был готов умчаться.

К счастью, раны, которые мне накануне нанес дракон, наконец-то зажили. Прогулка обещала быть не такой уж плохой. Для меня.

Адриана же выглядела так, словно