понимала: в драке с мехимерой от нее будет меньше пользы, чем от других. И то, что это справедливо и правильно, не мешает ей периодически чувствовать себя виноватой – что не получила ни сотрясения мозга, как Моф, ни разрыва мышц и сухожилий, как Белый, ни перелома ключицы, как Агния. Не говоря уже о моем развеселом наборе. И то, что все периодически повторяют, как счастливы видеть Юну целой, ей мало помогает. К тому же, Ю-Ю никак не может помириться с родителями. Недавно она призналась, что вернулась в Песочницу против их воли. И хотя они продолжают оплачивать ее квартиру на улице Городских птиц и раз в неделю интересуются ее делами, она тоскует без прежней теплоты и ощущения семейной поддержки. Впрочем, если родня хоть немного похожа на саму Ю-Ю – оттепель неизбежна.
Но я снова отвлекся. Жальче всего, что мне не довелось увидеть легендарный Выстрел Афейны. Говорят, Лора появилась неожиданно, как рыбья кость в римляничном варенье. Выскочила из мехимобиля уже с «жалом» в руке – и безо всяких прелюдий отправила Ежи_Вель в путешествие… куда-то внутрь ее сложной личности.
Было бы приятно воображать, как Черствая Ватрушка встречает себя-вторую… если бы я не знал, что истории не повторяются. Но я все-таки надеюсь, что там, где она сейчас, Олиславе Ежи_Вель не слишком уютно.
Вопрос о том, стоит ли пытаться вернуть ее в сознание, до сих пор не решен. И я даже не знаю, чью сторону занял бы, если бы моим мнением поинтересовались: тех, кто считает, что безопаснее все оставить, как есть, или тех, кто уверен, что у Ежи_Вель, как и у любого другого человека, должен быть шанс завершить свой путь в сознании.
А вот с ближайшим будущим Лоры Афейны все гораздо проще. Как я и предсказывал – правда, тогда я думал о своей участи, – ей сочинили работу в одном из заповедников Музейной Спирали. И запретили заниматься мехимерикой. Правда, возможно, через три года запрет все же снимут… или не станут – все будет зависеть от того, как Лора проявит себя в ссылке.
Интересно, она уже видела последнюю визновеллу Руни? Я там снова – маленькая фигурка без лица. Но хотя бы в достойной компании – таких же обезличенных фигурок. Афейна, к слову, получилась выразительнее остальных. Ох уж эта «авторская интерпретация»…
– Вольга?
– Да, Агния?
– Как думаешь, отломить себе одну веточку на память – совсем зашквар?
– Думаю, что прикрыться моим одобрением от своей совести – это старый проверенный ход… но у тебя он вряд ли сработает. Вот я говорю – и я, кстати, правда так думаю: «Ломай хоть целый веник, они для этого и нужны». Что чувствуешь?
– Чувствую желание уронить тебя вон туда, где роса так и переливается. Чтобы тебя больше занимала мокрая задница, чем возможность поумничать.
– Но и этого ты тоже не сделаешь. Потому что сейчас очень живо представишь себе, как мне неприятно будет ехать назад с мокрой задницей, и, как глубоко эмпатичный человек, просто щелкнешь меня по носу.
Агния улыбается.
Скорее всего, не потому, что я ее и правда развеселил, а потому, что догадывается: я несу всю эту чушь ради ее улыбки.
Я утыкаюсь в ее щеку своим длинным, но каким-то чудом до сих пор не сломанным носом, по которому она действительно любит легонько щелкать, когда меня в очередной раз заносит в мизантропию. И думаю о том, что для тех, кто пока что жив, нет никакого счастливого или несчастливого конца. Но есть моменты, которые достаточно хороши, чтобы притвориться этаким промежуточным итогом. Не точкой, но точкой с запятой.
И наше с Агнией «сейчас» – с мокрыми коленями, оглушительными птицами, вопросами, на которые ответ получен, и другими, над которыми предстоит подумать; с почти зажившими ранами, с притяжением, еще не истончившимся до привычки; с обратными билетами на соларик, которые, если нам вздумается увлечься разговором или – а вдруг? – поцелуями, через полчаса окажутся просрочены, но, к счастью, их легко можно будет обновить через Ноо – по-моему, это как раз подходящий момент для того, чтобы, как в типичной визновелле Марка Руни, пейзаж с двумя маленькими фигурками начал постепенно удаляться от зрителя, размываться в красивое цветовое пятно, на котором пошли бы протаивать буковки титров.
Благодарности
Спасибо Богу за дар соединять словечки и придумывать истории.
Спасибо родителям за тепло, доверие и творческую атмосферу в доме. Благодаря всему этому я выросла немножко рыцуциком.
Спасибо мужу за то, что обеспечивал семью, пока я писала эту книгу. И за то, что стал ее первым читателем. И за все хохмочки про Эф_Имера, конечно.
Спасибо дочке, ведь если бы не второй декрет, я бы, наверное, до сих пор занималась фотографией и так и не нашла времени на литературу.
Спасибо сыну за то, что он не доставляет нам таких проблем, какие доставляет своим родителям Вольга.
Спасибо моей лучшей подруге Иринке Кашниковой, с которой мы когда-то вместе придумывали истории. И я настолько втянулась, что не могу остановиться до сих пор.
Спасибо моему первому редактору Анне Калининой. Благодаря ей я узнала, что могу принимать правки и не трястись над текстом, как Горлум над своей Прелестью. И еще – что редактура иногда бывает веселой.
Спасибо моему второму редактору, писателю и подруге Марии Демидовой за профессиональную шлифовку этого текста и за все наши разговорчики. Иногда мне кажется, что Маша поняла моих героев даже лучше, чем я сама.
Спасибо всем, кто прочитал эту историю, полюбил ее, рассказывал о ней в соцсетях, советовал друзьям, рисовал арты, собирал коллажи, устраивал совместные чтения… и не переставал требовать от меня бумажную версию. Я бы очень хотела перечислить вас всех поименно, но боюсь, что это будет похоже на гомеровский список кораблей.
Спасибо музыкантам, под композиции которых я совершала многокилометровые прогулки, «выхаживая» этот сюжет.
Спасибо всем прекрасным авторам, которые не написали ничего похожего на «Резюме», и тем самым буквально вынудили меня сделать это самой.
И, конечно же, спасибо всей команде издательства «Крафтовая литература» за то, что поверили в эту историю и подарили ей новые возможности.
P.S.: Наверняка я кого-нибудь да забыла поблагодарить. Но я обязательно вспомню об этом, устыжусь и скажу «спасибо» лично.
