Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 71

– Каким этот город был при эльфах? – зашептал Колл.

– Неописуемым в своем размахе, свете и шуме, – ответила Скифр, торя путь с высоко вскинутой головой. – В упорядоченной суматохе жителей, в их ожесточенном соперничестве. А тысячи лет, как умолк.

Она вскользь провела пальцами по завитым перилам – поднесла к лицу, присмотрелась в облепившую их серую пыль, лизнула, растерла и сурово сощурилась вдаль, на потресканную и вспученную дорогу.

– Что ты видишь? – спросил Колл.

Скифр скособочила опаленную бровь.

– Пыль – и ничего больше. Здесь не бывает других примет, ибо здесь нет будущего, в которое можно вглядеться. Только пыль.

С высокого помоста, соединявшего два здания, обвалился металлический змей и сейчас лежал, изогнутый, поперек дороги.

– Эльфы мнили себя всемогущими, – заговорила Скифр, когда они перелезали через змея. – Мнили себя выше Бога. Думали, им по плечу сотворить заново все вещи мира по своим грандиозным лекалам. Взгляните же воочию на их наивное недомыслие! Не имеет значения, сколь велико и славно творение – время уничтожит его. Не имеет значения ни сила слов, ни сила мысли, ни сила заповедей – все неотвратимо возвратится в хаос.

Скифр рывком запрокинула голову, и ее плевок взмыл в воздух, описал правильную дугу и размазался по проржавелому металлу.

– Король Атиль утверждает, что последнее слово за сталью. Скажу вам – его взгляд недалек. Пыль – вот за чем последнее слово, вот ответ на любые вопросы – сейчас и всегда.

Колл испустил вздох.

– А вы просто кладезь бодрости.

Лающий смех Скифр разорвал тишину, отразился от мертвых фасадов зданий и заставил Колла подпрыгнуть. Чуждое здешнему краю созвучье. Ученик даже по-глупому испугался, что проводница навлекла на них чью-то злобу, хотя здесь некого злить уже тысячи и тысячи лет.

Старуха похлопала его по плечу и поспешила за отцом Ярви и матерью Скейр.

– А это смотря что тебя бодрит, паренек.

По вечерней заре они осторожно пробирались между сооружений, настолько высоких, что улица между ними превратилась в ущелье. Даже их развалины пронзали шпилями небо, несчетные квадраты эльфова стекла до сих пор переливались, перемигивались с закатными сумерками лиловым, оранжевым и розовым цветом. Перекрученные металлические жерди отростками высовывались с вершин зданий, словно колючки чертополоха.

Тут Коллу на ум пришла Колючка, и он про себя о ней помолился, несмотря на то что здесь его не слышал никто из богов. Когда умер Бранд, что-то умерло и в ней. Наверно, никому нельзя пройти через войну столь же живым, как в мирные дни до нее.

На дороге стали появляться провалы и выбоины, путь перегораживали помятые железные громадины, на них шелушилась пузырчатая краска. Попадались мачты высотой как десять мужчин, увешанные мотками шнуров. Эти шнуры свисали меж зданиями, как тенета пауков-великанов. Везде начертаны эльфийские знаки: буквицы намалеваны на дорожном камне, прицеплены к гнутым шестам, над каждым разбитым окном или дверью горделиво развернуты полотна знамен.

Колл засмотрелся на один ряд знаков, с грозным вызовом нанесенных вдоль всей крыши строения. Последняя, с рост человека, руна уныло покачивалась, прихваченная за один уголок.

– Повсюду одни письмена, – негромко произнес Колл. Шея затекла их рассматривать.

– Эльфы не запирали слова для избранных, – сказала Скифр. – Они позволяли знанию расходиться средь всех, как огню. И с радостью раздували его пламя.

– И сами сгорели в нем, – прошипела мать Скейр. – Сгорели дотла.

Колл удивленно таращился на громадный символ.

– Вы понимаете, что он значит?

– Допустим, я смогу определить эти буквы, – сказала Скифр. – Может даже, разберу слова. Но мир, в котором они звучали, ушел безвозвратно. Кто же теперь проникнет в их смысл?

Они миновали расколотое окно, по краям рамы по-прежнему торчали пластины стекла, и Колл увидал, что изнутри на них скалит зубы женщина.

До того потрясенный, что не сумел заорать, он на ходу врезался в Скифр, бешено тыча пальцами в очертания призрака. Но старуха лишь посмеялась.

– Она, малыш, тебя не тронет.

И Колл разглядел, что это лишь картина – изумительно точная в мелочах, но оплывшая и блеклая. Женщина подняла локоть и показывала золотое эльфийское запястье, с широкой улыбкой, будто ей невероятно радостно его носить. Высокая и стройная, необыкновенно одетая, но тем не менее женщина.

– Эльфы, – пробормотал он. – Были такие… такие, как мы?

– Ужасно схожи и до жути отличные, – ответила Скифр. Ярви со Скейр подошли и встали рядом. Все пристально изучали выцветшее лицо, лицо из-за пелены веков. – Они были гораздо мудрее, многочисленнее и могущественнее, чем мы. Но, как и мы, чем более могущественными становились, тем желаннее стремились обрести еще большую мощь. Как и у людей, внутри эльфов имелась пустота, которую невозможно было заполнить. Ничем из этого… – Скифр простерла руки к необъятным развалинам, беспокойное дуновение волновало ее плащ. – Ничем из этого они довольствоваться не могли. Да, такие же, как мы, завистливые, честолюбивые, безжалостные. Точно такие же жадные.

Она вытянула длинное предплечье, длинную кисть, длинный палец и указала на лучезарную улыбку женщины.

– И жадность их уничтожила. Ты меня слышишь, отец Ярви?

– А то, – ответил он, поправил мешок на плече и, как обычно, целеустремленно двинулся прочь. – И спокойнее проживу без эльфийских уроков, зато с эльфийским оружием.

Мать Скейр нахмурилась ему в спину, перебирая пальцем свой набор древних браслетов.

– Лучше б, скажу я вам, наоборот.

– Что же будет потом? – окликнул наставника Колл.

Отец Ярви оглянулся не сразу.

– Мы поднимем орудия эльфов на Яркого Йиллинга. Мы пронесем с собой их колдовство через море в Скегенхаус. Мы разыщем праматерь Вексен и Верховного короля. – В его голосе зазвучала смертельная грань. – И я исполню то, в чем поклялся луною и солнцем. Отомщу убийцам отца.

У Колла пересохло во рту.

– Я имею в виду – что потом?

Учитель окинул подмастерье недобрым взглядом.

– Поищем брод, когда дойдем до реки. – Он повернулся и продолжил путь.

Вполне вероятно, он и правда не задумывался наперед. Вот только Колл знал, что отец Ярви не из тех, кто покидает пажить будущего, не посеяв семена новых замыслов.

Боженьки, неужто Скифр права? И они ничем не отличаются от эльфов? Игрушечная флотилия в необъятном кильватере бовых кораблей, но плывет тем же курсом? Он представил опустевший Торлбю, исполинскую усыпальницу, где народ Гетланда сгорел без следа и оставил после себя лишь тишину да пыль. Хорошо, если сохранится обломок его резной мачты, призрачный отголосок для тех, кому придется ломать над ним голову в будущем.

Колл бросил последний взгляд на счастливое лицо тысячелетней покойницы и заметил, как что-то блеснуло среди осколков стекла. Золотое запястье, совершенно такое же, как на картинке, и Колл просунул руку и положил его себе в карман.

Едва ли эльфийская женщина станет по нему тосковать.

35. Чрево Отче Тверди

– Там опасно, – угрюмо напомнила Скара.

Удачный момент Рэйту, чтоб задрать нос и отбахвалиться геройским присловьем. Не так давно его было бы не заткнуть. «На это я и рассчитываю», или «с опасности я обычно начинаю завтрак», или, лучше, «для врагов»! Но получилось только сдавленное:

– Айе. Но мы должны остановить подкоп, пока его не подведут под стены…

Добавить нечего. Они и так знали, что стоит на кону.

Все.

Рэйт обернулся к добровольцам – лица, кромки щитов, лезвия мечей в целях ночной скрытности обмазаны золой. Две дюжины самых проворных гетландцев, две дюжины самых пылких ванстерцев – и он.

Крушитель Мечей тянул против короля Атиля жребий за право возглавить их – и выиграл. Пока они ждали своего часа, великан стоял и улыбался, смакуя каждый вдох, словно ночь была пропитана цветочным ароматом. Не выказывал ни малейшего страха – как не выказывал никогда, Рэйт отдавал ему должное. Но то, что раньше казалось храбростью, теперь выглядело настоящим безумием.

– К тебе не станут относиться хуже, если ты не пойдешь, – проговорила Скара.

– Я стану хуже к себе относиться. – Если только такое возможно. Рэйт на мгновение встретился взглядом с братом, и Рэкки отвернулся, его темное от пепла лицо отвердело. Со всех сил доказывает, что готов быть тем из них, кто суровый боец, пускай оба знали: нет, не готов. – Надо присмотреть за спиною брата.

– Даже если он не желает, чтобы ты ему помогал?

– Раз так, то особенно.

Рэкки держал на плече один из здоровых глиняных кувшинов, в которых плескался южный огонь отца Ярви. Другой у Сориорна. Рэйт припомнил, с каким ослепительным жаром это вещество пожирало суда Верховного короля, как выбрасывались в воду горящие моряки. Затем представил, каково смазывать им лесовины в подземном проходе и подносить туда факел, – и его отвага получила весомую оплеуху. Интересно, сколько еще ударов она сможет выдержать? Не так давно его не страшило ничего. Или он себя так постоянно обманывал?

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 71