До того, как я поступил в Варшавский университет, в моей жизни была только одна женщина — Ольга, она была красива, умна, великолепна в постели и старше меня на десять лет. Когда я уехал в Польшу и стал студентом, наши отношения закономерно прекратились, номер телефона она поменяла, а аккаунтов в соцсетях у Оли не было. На первом курсе университета, как и большинство студентов, я вел довольно разгульный образ жизни, были и многочисленные мимолетные постельные знакомства, но ни одной девушки, которая бы, как говорится «зацепила бы», мне не встретилось. Все девушки, с которыми мне довелось тогда общаться, казались мне какими-то пресными, легкомысленными. И чем ближе было к окончанию курса, тем сильнее я желал вернуться в Тюмень, найти Ольгу и провести с ней лето, если не лето, то хотя бы неделю, ночь, час. И вообще у меня были мысли уйти из Варшавского университета и поступить на учебу в Тюменский ВУЗ, чтобы быть рядом с Ольгой (ну да, я был молодой и глупый, а о женщинах думал намного чаще чем об учебе). Поэтому, лишь только сдав последний экзамен, я в тот же день рванул в аэропорт и прямым чартером вылетел в свой родной город.

Однако в Тюмени меня ждало разочарование. Оля ведь не только сменила номер телефона, она продала квартиру и растворилась на просторах России. По вполне понятным причинам, мы скрывали нашу связь от окружающих, и я не знал ничего об ее родственниках и друзьях. Её исчезновение стало для меня тяжелым ударом. Все мечты о нежных постельных ласках рухнули как карточный домик. Но родное государство позаботилось обо мне и не дало долго горевать. Уже через четыре дня после приезда домой, ко мне в гости заявился подтянутый, благоухающий перегаром старлей из военкомата и под роспись вручил повестку на прохождение призывной медицинской комиссии. Как оказалось, обучение в зарубежном университете не давало права на отсрочку от воинской службы, а после вручения повестки, мои данные вносятся в стоп-лист погранслужбы, чтобы я не смог сбежать за границу от выполнения почетной обязанности. (Ну да, затупил красиво).

А через десять дней я уже маршировал строевым шагом по плацу воинской части под Екатеринбургом и зубрил уставы Вооруженных сил Российской Федерации. После довольно короткого курса молодого бойца, меня, как я уже писал выше, отправили служить водителем грузовика. Воинские грузы приходилось возить довольно далеко, обычно поездка длилась несколько часов. Ну и как тут не разговориться с прапорщиком Петровым, если сидишь целый день за рулем, а он такой общительный и дружелюбный? Вот так, в ходе длительных дорожных задушевных бесед меня и завербовали…

Глава 5

В полдень третьего сентября одна тысяча девятьсот тридцать девятого года, хорошо отдохнув, я покинул стоянку и двинулся в сторону Львова. Три часа я пробирался по лесу, периодически останавливаясь, прислушиваясь и принюхиваясь к окружающей дикой природе. Затем я вышел на опушку, за которой простиралось широкое поле. Чтобы получше осмотреться, я залез на дерево и принялся осматривать округу в оптический прицел. За полем было довольно крупное село сотни на две дворов с древним костелом посередине. За селом над просёлком плотной пеленой стояла дорожная пыль из-за которой ничего не было видно. Я решил, что это уходят поляки, ведь немцев здесь пока ещё не должно быть. Так что придется ещё задержаться. На дереве мне удалось довольно удобно устроиться и я просидел там до вечера, поглядывая по сторонам. Когда стемнело, я направился к селу, намереваясь разжиться картошкой по уже опробованному ранее сценарию. Но здесь собаки были начеку и подняли лай издалека, поэтому, обломавшись с харчами, я сперва двинулся в обход села, ну а дальше направился на юго-восток.

Карты у меня, разумеется, не было, но географию Польши я знал неплохо. По моим прикидкам, я находился примерно в сорока-пятидесяти километрах северо-западнее Кракова. Если раньше я старался идти строго на восток, ориентируясь по Солнцу и звёздам, опасаясь наткнуться на наступающих немцев, то сейчас несколько сменил направление, чтобы переправиться через Вислу западнее Кракова и обойти его с юга. Это было необходимо, так как севернее местность густонаселенная, а лесов практически нет. Над головой раскинулось звёздное небо, в котором над ковшом Малой Медведицы сияла путеводная Полярная звезда, под ногами шелестела спелая пшеница… Кстати! Пограбить огороды не получилось, а у меня есть уже почти нечего — осталось лишь четыре печёных картофелины, да три луковицы, поэтому я замедлил движение и стал срывать колосья, запихивая их в карманы — хоть какие-то калории. В моей ситуации и это — ценность. Сколько я прошел за эту ночь? Трудно сказать. Всего я шел восемь часов с небольшим без привала, утоляя голод пережевыванием зёрен пшеницы. Двигаясь пешком по прямой ровной дороге за это время у меня бы получилось пройти километров сорок, но приходилось идти по пересечённой местности, переходить вброд ручьи, перебираться через овраги, обходить рощи и деревни. Поэтому, в четыре часа утра, поразмыслив, я записал на свой счёт пятнадцать километров и задумался о расположении на дневку. В пределах обзора не наблюдалось лесных массивов, которые я считал оптимальным укрытием от посторонних глаз. Недавно я обогнул берёзовую рощу, но она не могла служить надёжным укрытием для спящего беззащитного человека. Пройдя ещё полчаса, я вышел к заросшей кустарником балке, по дну которой струился небольшой ручеёк. За неимением лучшего, я решил остаться здесь. Забравшись в заросли ивняка, я доел печеную картошку с луком и уснул.

Разбудил меня звук приближающихся моторов. Подхватив винтовку я поднялся по склону и осторожно выглянул из укрытия, пряча голову за кустами. Оказывается, с другой стороны балки к ней подходила грунтовая дорога, по которой сейчас приближались гитлеровцы на мотоциклах. Четыре немца на двух «Цундапах». Больше фрицев поблизости видно не было, но километрах в пяти к северо-западу поднималась стена дорожной пыли четко показывающая место движения воинской колонны, скорее всего, немецкой. После короткого раздумья, чтобы в случае возможного боя иметь тактически более выгодное положение, я с точки наблюдения перебрался на другую сторону балки, ближнюю к приближающимся фрицам. Мотоциклисты остановились в сотне метров от моего укрытия, потом один мотоцикл остался на месте, при этом пулеметчик в коляске привел в готовность пулемет, направленный