* * *

В целом полёт ничем особенно не запомнился. Приходилось решать разные вопросы, перенаправлять людей к тем, кто отвечал за определённое направление. Как мне кажется, ничего особенного на борту и за бортом не произошло только по той причине, что полёт длился не так уж и долго – каких-то четыре с половиной дня. Мы нашли среди раненых и пилота, и оператора защиты. Вот оператора артиллерийских систем не было, но его место занял другой пилот среднего корабля, у которого эти базы были подняты достаточно высоко, чтобы он мог справиться с поставленной задачей.

До запланированного выхода из гипера оставалось два часа, но я заранее вызвал всех в рубку, чтобы быть наготове. Юла тоже находилась тут, занимала место второго пилота – на подстраховке была. К счастью, всё прошло благополучно. Вышли мы не сами – нас принудительно выкинуло из прыжка глушилкой гипера на краю системы, где находилась курортная планета Анаида. Выход наш немедленно обнаружили, и со всех сторон посыпались запросы. Пара ближайших военных кораблей поспешила к нам. Ну, что мы не пираты, было видно сразу: идентификатор работал штатно, сообщая, что за судно и кому принадлежит. Поэтому и особой нервозности в запросах не было.

Прочистив горло, я ответил на вызов ближайшего боевого корабля, которым оказался фрегат:

– Стен Аг, владелец судна «Крепыш», на связи.

– Говорит капитан фрегата флаг-лейтенант Анс. Подтвердите, что являетесь гражданином империи Бельц.

– Высылаю личный идентификатор. Также сообщаю, что раньше работал на территории станции «Форпост-четыре». Нам удалось вырваться из окружения и окольными путями выйти к вам. На борту находятся четыреста восемь сотрудников корпорации «Деми-Марш» и тысяча двести военных со станции «Форпост-четыре». В основном это медики и раненые, но также есть вольнонаёмные и ещё какой-то персонал. Мы, когда разгонялись, многих на сцепки взяли, вы можете их видеть. На борт был погружён в полном составе персонал одного из госпиталей «Форпоста» со всеми ранеными, что у них были. Все раненые восстановлены и находятся в коматозном сне в капсулах: судно переполнено, и их больше некуда девать. На этом всё. Прошу сообщить, когда можно сбрасывать малые суда приживал и куда высаживать пассажиров. У нас ощущается недостаток продовольствия и воды, судно переполнено.

– Так, сбрасывать малые суда со сцепок я запрещаю, – вышел на наш канал какой-то другой офицер, в форме полковника. – Я полковник Гай, комендант обороны системы. Ожидайте на месте досмотровую группу. У вас есть на борту старшие офицеры?

– Генералов или адмиралов нет. Восемь майоров, семь подполковников и два полковника, но большинство их находятся в капсулах. В них же они попали ко мне на борт. Только один, начальник флотского госпиталя, полковник медицинской службы, заведует всей медициной на моём борту. Кстати, сбрасываю вам файл с просьбой неизвестного мне офицера эвакуировать госпиталь. Я его просьбу выполнил.

– Выделите нам с полковником отдельный канал.

– Сейчас сделаю. – Поработав немного со своим пультом, я переключил каналы, чтобы оба полковника могли пообщаться. – Готово.

Полковник с экрана исчез, он сейчас с нашим медиком общался, но лейтенант был ещё тут и велел мне остановить и стабилизировать судно, заглушить вооружение и ожидать досмотровую группу. Отдав приказ пилоту выполнить всё, что велел командир фрегата, я посмотрел на экран сканера. Как раз в это время от флотской станции, находившейся в отдалении, отошли два бота и направились к нам. Чуть позже их догнал стартовавший с планеты челнок. Видимо, разрешение у него было, так как его не прогнали.

Ну а я сообщил всем, кто находился на судне и на внешних сцепках, что мы долетели и находимся у своих, теперь ожидаем досмотровую группу. Поднимать створки лётных палуб не требовалось, они были забиты разными судами, однако я всё же активировал их открытие, чтобы прибывающие на ботах и челноке видели, что обе палубы заставлены судами, а на всех свободных местах стоят медицинские капсулы, да и народу там ожидает порядочно.

На подлёте пилоты ботов запросили швартовочные данные, и я скинул им данные двух шлюзов, где они могли встать. Боты подошли и после стыковки начали процедуру шлюзования, а челнок облетел «Крепыш», зависая на некоторое время у лётных палуб и как будто изучая, что там происходит. Я дал отбой, и мы все покинули рубку, направляясь кто на лётную палубу, а кто и гостей встречать. Рубку я запер.

Кстати, возникла ещё одна проблема с восстановленными ранеными, которая также повлияла на принятие решения об оставлении их в капсулах. Во что их одевать? Их форма осталась на «Форпосте», а у меня на складе было всего шесть комбезов. Три из них – два пилотских и один десантника – я выдал парням, согласившимся на выходе из гипера подежурить за пультами в рубке. Остальных одевать было не во что. Об этом я лейтенанту тоже сообщил, пусть с начальством связывается и что-то решают.

Когда мы вышли на лётную палубу, там уже были бойцы в бронескафах, которые спокойно расхаживали и общались с вывезенными мной флотскими и сотрудниками корпорации. Кстати, я тоже был в комбезе с эмблемой корпорации. Тут же откуда-то взялись журналисты с камерами – оказалось, челнок был их.

Старшего офицера досмотровой группы я нашёл разговаривающим с полковником. Когда я подошёл, они прервались, поздоровались и представились, после чего мы начали работать.

Осмотр судна затянулся на семь часов. При этом время от времени подходили флотские боты в спасательной модификации, которые забрали капсулы с ранеными и часть медперсонала, а также и четыре флотских бота, что путешествовали на лётной палубе и на сцепках. Всё, что принадлежало флотским, вывозили. Отдельно досмотровые группы работали по судам, находившимся на сцепках. Как только все на них присутствующие проходили процедуру регистрации, судно отцеплялось и летело к орбитальному терминалу или к флотской базе – по ситуации.

Вот так за семь часов все пассажиры – и сотрудники корпорации, и флотские – покинули мой борт. Находившиеся на внешней сцепке тоже улетели. Досмотровая группа наконец откланялась, и мы с Юлой прошли в рубку. Она одна осталась со мной: кто-то же должен был довести