Мы шли вглубь, в самый центр. И здесь была единственная чисто скалистая местность, почти без деревьев. И я прекрасно понимал, что на самом деле… дом Феникса — вот здесь. Здесь она обитает, а не на фонтане у главного здания Академии.

И тут она депрессивно сидит уже неделю, не желая ни выходить, ни есть.

— Госпожа Феникс, к вам пришли! Выйдите пожалуйста! — начал звать училка.

— У неё что, нет имени?..

— Мы не посмели её назвать, у неё же наверняка есть своё имя.

— Это же птица, откуда у неё имя?..

— Вы недооцениваете иерархию в птичьем царстве, молодой человек, — снисходительно хмыкнула орнитологичка, — Она здесь… ах, настоящая королева! — с восхищением вздохнула она, — Наверняка есть имя.

Я на неё покосился. Шизики какие-то…

— Не выходит… — пробубнила женщина, — Прячется среди камней.

Я огляделся. Тут был ряд небольших пещерок и укромных местечек, видать для гнёзд местных обитателей, и уверен где-то среди них есть и гнездо Феникса. Но у меня там Тагиллёв, и вот делать мне нечего, кроме как сейчас полчаса искать влюблённую курицу!

— Ау-у-у, Феникс, это мы-ы-ы! — заорал я, — Помнишь? Выходиии! — ноль реакции, — Михаил, можешь громко курлыкнуть что-то на своём? Может по голосу поймёт.

— Я не умею, — отвечает голубь своим обычным архангельским грубым голосом.

— УА-А-А! ОН ЧТО, ГОВОРИТ⁈ — заверещала училка.

И тут… слышится громкий взмах крыльев, поднимается ветер, и прошмыгнувшая над нами тень резко падает, сотрясая камни! Бабах! Земля задрожала, и мне пришлось переставить ногу для равновесия, а вот и без того потрясённая училка не удержалась и рухнула на попу!

Огромная каменная птица размером с машину приземлилась прямо перед нами! Михаил аж захлопал маленькими крылышками, чтобы не свалиться.

Нас всех обдало жаром. Хотелось прикрыть лицо руками.

— Кр? — Фениксиня пригнулась, вглядываясь в голубя, — Кр⁈ Кр! Кр-кр-кр-кр! — и узнав его, она тут же задрала голову, издавая какие-то звуки из груди.

— Здравствуйте, — кивает Михаил.

— Кыр-кыр-кыр! — радостно кивает большая птица.

И я только сейчас увидел и понял, почему она каменная. Это не кожа и не перья. Это… броня! Это пластины необычной каменной породы, которые расходятся, обнажая перья из чистого бушующего пламени! Поэтому мы видим огненные трещины на ней — это не трещины, а швы между пластинами! Она больше на механизм похожа, чем на птицу!

Блин, а прикольная дама. Михаил, бери.

— Она… она говорит… — прошептала орнитологичка, у которой от волнения аж очки вспотели, — Она не просто вышла и депрессии, она ещё и заговорила!

Феникс снова пригнулся, разглядывая Михаила. А когда тебя так пристально разглядывать бессмертная хрень размером с иномарку… немного неуютно.

— И что же она говорит? — спрашиваю я.

— Откуда мне знать⁈ — возмущается женщина.

— Тыж орнитолог. Переведи.

— Госпожа Феникс никогда ни с кем не говорила! У неё не осталось никого из её вида, и она это понимала! Она — очень умная!

— Она на семечки отвлеклась…

— Н-но тогда почему… почему она говорит с НИМ?.., — не понимала женщина.

Я хмыкаю.

Почему? Всё просто.

— Такова сила любви, детка, — хмыкаю я.

— К-какая я тебе ещё… — округлила она глаза, начиная краснеть непонятно от чего, — Т-ты вообще ребёнок⁈ Ты не похож на ребёнка!

Тут Феникс снова поднимает голову, что-то кыр-кыркает и, развернувшись, забавно убегает в развалку, как огромная косолапая птица. Ну да, колен же у неё нет. В небе — величественная Королева Птиц… а на земле пингвин кривоногий.

Пока она скрывалась за камнями, я снял Михаила с плеча и перенёс на камень. К этому моменту Феникс возвращается с чем-то в клюве и, найдя голубя, швыряет ему… мёртвую белку.

Михаил смотрит на труп. Феникс смотрит на Михаила. Михаил поднимает голову на Феникса.

— Эм… благодарю, леди Феникс, — не знает, что ответить Михаил, — Но я…

— Кр, — сказала она, аккуратно пододвигая лапкой подарок.

После этого довольная птица развернулась и в припрыжку ускакала за ближайший камень, пригнулась, и начала смотреть на голубя издалека.

— Она… ох, она делится с ним пищей! Она разделяет с ним свои запасы! — орнитологичка сейчас сознание потеряет, — Это… это срочно надо записать! Во имя науки! — достала она телефон.

— А чего она спряталась?.., — спрашиваю я.

— Чтобы не смущать.

— Так её же видно…

— Тс! Главное — старание!

— И что с этим делать?.., — спросил Михаил, глядя на дохлую белку.

— Есть. Нельзя отказываться от ТАКОГО подарка ТАКОЙ дамы! — замахала пальцем училка.

— Но я, всё же, откажусь, спасибо. Передайте, эм, леди Феникс, что я не голоден.

И голубь нахохлился, распушился и поудобнее уселся, готовясь провести здесь ещё минимум четыре часа, пока я учусь.

Ну… вроде разобрались! Михаилу то ведь что, нужно же просто здесь сидеть. Фениксиня поймёт, что ему ничего не интересно, и сама остынет. Главное — переждать момент её пылких чувств!

Главное не провоцировать её ещё больше.

— Ну, в общем, оставляю вас наедине, желаю всего лучше, всё такое. Мир вам и любовь, — развернулся я, — Михаила моего не обижать — заберу вечером!

И я мигом вылетаю из орнитологического, на всех ногах мчась в зал военки! Чёрт возьмииии, ну почему этот зоосад так далекоооо⁈

— О-о-о-о, какие лююююююди! — оскалился Тагиллёв, увидев вбежавшего в класс меня, — Ха-ха-ха, да это же наш Каааааааайзер! А я тебя ждааааааал!

Ох всё…

Пипец котёнку.

* * *

Ближе к вечеру. Академия. Орнитологический зоосад.

Царство птиц живёт по своим законам. Временами они разительно отличаются от человеческих, как гриб от кокоса. А порой, смотря на общество пернатых, ты видишь в них… обычных людей. Со схожими проблемами и историями.

Африканская оазисная птица-хамелеон — редкий и могучий вид магической птицы, обитающий в суровых условиях саванны. Они считаются альфа-птицами своего ареала из-за силы ветров пустыни, и редкие представители способны создавать целые ураганы!

Пара таких жила и в Академии. И был среди них сильнейший самец, Альфа-Хамелеон. Самый большой, самый величественный и яркий! Размером с мотоцикл. Мечта любой самки своего и не только вида!

Но его сердце было захвачено другой…

О, долго он пытался добиться расположения огненной соседки. И танцами,