— Доброго, — бросил в ответ, после чего отступил назад и остался стоять, внимательно наблюдая, как полицаи уходят.

Прошёлся по краю. Не хотелось даже думать, что случилось бы, будь у меня камень. Неизвестно отношение семьи: да, недолюбливали Серёжу, но смогли бы бросить в каталажке? Проверить совершенно нет желания.

Развернулся и направился домой: что-то мне за это утро приключений хватило с лихвой. Хотелось упасть на кровать и выдохнуть хоть ненадолго.

Дом Скарабейниковых был двухэтажным, причём наша квартира имела парадный выход, когда другие постояльцы заходили в тот самый переулок и двор, что виднелись из моей комнаты. Прямиком через калиточку, что отворена нараспашку. Здание явно требовало ухода и снаружи тоже, хотя имелись следы быстрого ремонта. На фоне остальных дом не особо выделялся. Когда уходил, не имел возможности рассмотреть, так что навёрстывал упущенное.

Спокойным шагом вошёл через калитку и увидел железную лестницу на второй этаж, а под ней ещё одну дверь. Здесь же имелись таблички о том, что внутри находится нотариус и ещё несколько непонятных по названию контор. Сверху послышались шаги и вскоре увидел мужчину, внешность которого не предвещала ничего хорошего. Есть такие люди с печатью жестокости на лице, а заодно и недалёкого ума — вышибалы, короче. Зыркнул громила на меня угрожающе, заставив напрячься, но я не успел ничего предпринять, как он просто поздоровался со мной по имени отчеству и пошёл своей дорогой.

Меня в пот бросило: откуда мы с ним знакомы⁈ Не хватало так спалиться. Интересно, у Сергея были друзья? Девушка?

Я вернулся назад к парадному входу и аккуратно открыл дверь. В коридоре никого не наблюдалось, так что постарался ступать как можно тише. Не хотелось привлекать внимание кого-то из местных женщин. Но, увы, родная дверь в комнату подвела, предательски скрипнув.

Стоило зайти внутрь, скривиться от отвращения бардака и снять пальто, как раздались шаги по коридору.

— Серёжа, ты что здесь делаешь? — казалось, возмущению Яны не было предела. Она поставила руки в боки и выжидающе смотрела на меня.

— Отдыхать собираюсь.

Присел на кровать и освободил от обуви пятки, пока не решаясь лечь.

— Это я вижу, а как же дела? Ты макры вообще-то сейчас продавать должен.

Вместо слов достал из кармана брюк платочек и положил его на тумбочку рядом. Яна растерялась, но всё же подошла и развязала, после чего принялась пересчитывать.

— Яна, ну ты где? — в комнату вошла Анна.

Её сестра обернулась и отошла от меня, не забыв забрать деньги.

— Серёжа то наш представляешь, уже с первым заданием справился, — язвительно заметила она.

— Да ты шутишь! — удивление девушки было искренним.

Говорили сестры подозрительно громко, чуть в ушах не звенело. Неудивительно, что на крики явилась третья моя «родственница».

— Что у вас тут происходит? Что забыли в комнате Серёжи? А ну марш на выход!

Те расступились, являя меня взору матушки. Бровь женщины уже знакомо изогнулась в удивлении.

— Это как понимать? — спросила она у меня, но ответить не успел:

— А наш нахлебничек то за ум взялся, матушка, — менять язвительный тон Яна явно не собиралась. — Представляешь, уже всё продал.

— Всё? — Екатерина Андреевна приняла деньги и так же пересчитала. — Надо же, молодец, Серёжа, порадовал. Так мы с тобой далеко уйдём. Только вот… А жёлтый ты не смог продать?

Взгляды сестричек тут же уставились на меня. Я вздохнул и поднялся на ноги. Разговаривать сидя со стоящими женщинами неприятно.

— Да, не смог.

— Зачем тогда вернулся? — нахмурилась Яна. — Сказали же, всё продать надо.

— На рынке прошёл обыск, — после этих слов на личиках сестричек отразился испуг, они переглянулись. Заметив это, мачеха нахмурилась.

— Между тем, макр у тебя не изъяли, раз ты здесь, — заметила она.

— Всё верно, Екатерина Андреевна, — не стал я отрицать.

— Давай тогда сюда, — с явным облегчением Яна протянула ладонь.

— Не могу, — я развёл руки в стороны. — Пришлось сбросить как раз перед тем, как… полицейские остановили и обыскали.

— Ты… ты… — Яну начал переполнять гнев, — совсем страх потерял? Где кристалл?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Когда вернулся, макра уже не было. Но что точно мне известно, так это то, что искали полицейские как раз такой же.

— Ты на что это намекаешь? — возмутилась Анна. Но голос её предательски дрогнул, открывая волнение.

— Мы честно выкупили этот макр, — голос Яны звучал твёрже и увереннее.

— Да? То есть я зря испереживался? — с прищуром уставился на Яну. Не известно, это её возбудило или что-то другое, но она не на шутку разозлилась.

— Да как ты смеешь нас в чём-то подозревать⁈ Ты! Ты потерял наши деньги! Мы теперь в минусе из-за тебя, бездарность!

— Как ты мог? — подключилась Анна. — В первый же день так облажаться! Я ведь говорила, чтобы не терял ничего!

Пока сёстры брызгали слюной, матушка стояла в раздумьях.

— Сколько? — внезапно спросила она.

— Что? — дочери тут же посмотрели на неё с недоумением.

— Сколько мы потеряли? За какую сумму вы выкупили макр?

— Тридцать!

— Сорок!

Увы, сказали сёстры одновременно, чем и спалились.

— Так сколько? — нахмурилась матушка.

— Сорок, — справилась Анна. — Я оговорилась.

Повисла недолгая пауза.

— Что ж, сорок так сорок. Считайте, отделались малой кровью. В следующий раз будьте умнее и не берите что-то настолько приметное и трудное в сбыте. Серёжа, — она посмотрела на меня. — Ты всё правильно сделал, не переживай. Защитил честь семьи. Пусть и по ошибке, тебя могли арестовать! Для отката потребовалось бы много денег. Гораздо больше, чем сорок рублей, — она перевела осуждающий взгляд на Яну и та потупила глаза. — Отдохни пока, мы пойдём.

— Спасибо, Екатерина Андреевна, — я слегка поклонился ей.

Женщина тут же вышла, сёстры чуть позже, не забыв бросить на меня угрожающие взгляды. Я же наконец смог прилечь: вся эта нервотрёпка и несколько часов на ногах на свежем воздухе под мороснёй утомили.

Судя по всему, сёстры и правда добыли камень не совсем законно, что пытались скрыть от матери. Вряд