и тягостно вздохнул. – У меня тут еще луковица должна была остаться… Будешь? Не картошечка в мундирах, конечно… Но, тоже еда.
– Давай! – Димка тоже сбросил рукавицы, уселся поудобнее, развернувшись к Михалычу и достал из пустого кармана… большую “дымящуюся” картофелину в мундире. – Картошечки горяченькой с лучком! То, что надо!
Удивленный Доктор отшатнулся, ногой опрокинув свой рюкзак, и замер, уставившись на картошку:
– Ё1-мое! – он перевел взгляд на Димку, но тот только простодушно улыбнулся и принялся счищать тонкую кожицу.
– Но ведь… Аномалия… – от удивления Док не мог подобрать слов. – Здесь не ра-бо-та-ет!
– Да? – переспросил Димка с улыбкой и протянул Доктору очищенную картофелину. – Так ведь, человек – главная аномалия. Держи, а то горячая.
Доктор принял угощение, внимательно и изумленно оглядел со всех сторон, будто выискивая изъян, и откусил кусочек горячей крахмалистой картошки.
– Неужели… – пробормотал он сам себе, прожевав. – И вправду можно поверить, и получить?
Но Димка только улыбался набитым ртом и с аппетитом, который бывает только у молодых, взявшихся за тяжелую работу, пережевывал горячий ранний завтрак с запахом кориандра и укропных семян.
Начиналось раннее летнее утро и где-то в стратосфере тускло засияли облака пыльной взвеси, освещенные медно-рыжими лучами солнца. Скоро смягчится летний мороз, начнется день и люди проснутся в своих подземках. Целый мир людей, которые прошли войну и таятся в сырых щелях Ядерной зимы, потому что все они верили, что так и должно быть. И так было.
