- Так чего попугай таким широким жестом замахнулся?

- Это за помощь… Прежде.

- Это за какую такую?

- Помнишь тот бардак в Сторожевой, когда пришли лабораторные?

- Конечно помню! Такое не забыть.

- Я тогда к церкви ушла, а там был Павел. Вот тогда мы с ним церковь и подчистили...

- Церковь? – низким страшным голосом повторил Гаврила.

- Да.

- И в ней трофеи были?

- Да.

- И вот этому они достались?

Напугавшись странного голоса Гаврилы, тише чем следовало, ответила:

- Да.

Полминуты спустя на меня посмотрело некогда исполосованное в той самой церкви лицо со шрамами:

- Там много было?

- Да не то, что бы...

- Больше, чем нашли на стройбазе?

Решила просто кивнуть.

Лицо Гаврилы исказили муки подлинных страданий. Насколько помню, он не единожды пытался пробраться выше второго этажа церкви, но взамен получил лишь пожизненное напоминание тех неудач – шрамы от обитающих там тварей с острыми когтями как ножи.

- Ну а тебе-то много досталось? – спросил резко.

Осознав, что правда добьет Гаврилу, уклончиво ответила:

- Не беспокойся обо мне.

Дорога до старой Лаборатории не дальняя, так что завтра к полудню уже будем там, а пока мы только преодолевали голые пустоши. Позади два часа пути, и все то время я не могла заставить себя не думать о чудовище; не могла заставить себя не оглядываться назад. Постоянно казалось, что гигантская подземная машина вот-вот остановится и проснется большая голодная тварь под бункером.

Заканчивались пустоши, начинались зеленые островки. Впереди виднелись высокие деревья.

Не думала, что за какие-то несколько дней всего этого простого и привычного так будет не хватать.

- Так, что там с тобой было? – нарушил затянувшуюся тишину Гаврила.

- На Буране?

- Не, я о стройбазе спрашиваю, - машина тяжело ползла по узкой грунтовой дороге. - Ты как-то внезапно и по-тихому тогда исчезла, и мы со Стасом даже не поняли сперва. А когда пошли проверять, нашли твои винтовку и пистолет.

- Мы тогда не от всех отбились, двое притаились в одном из помещений, выждали момент и набросились.

- Исподтишка? – возмутился Гаврила.

- Ну, скорее я сглупила.

- Всмысле?

- Я услышала, как о помощи просила женщина, ну и…

- Подошла.

- Я никогда не видела среди бандитов женщин, - оправдывалась я. - В деле, всмысле, с оружием и злыми намерениями, вот и допустила мысль, что, быть может… Я сглупила, в общем.

- Хм. Кстати, в Свободный не суйся больше.

- А что такое? – насторожилась я.

- Там слушок пошел о Пилоте.

Откуда Гавриле известно обо мне как о Пилоте даже не спрашиваю. Уточнила:

- Тот сбежавший разнес?

- Не знаю. Но мои из восемнадцатой, - подразумевал товарищей группы в которой состоит. – Говорят, там уже смотрят.

- А что сами, твои из восемнадцатой?

- Не верят! После того, как «подлинный» Пилот пополнил энергетические резервы Первого города, слухам, что настоящий Пилот может быть где-то здесь мало кто верит. Да и не всякий к тебе сунется, даже если будет знать.

Взгляд мой уткнулся в профиль Гаврилы.

- Грешников на острове хватает. Твоя легенда крепчает, - пояснил он, свернув к открытой местности, на которой показалась первая вода: маленький пруд, больше похожий на грязь. – Как бы Лаборатория не объявилась проверять эти слухи... Как думаешь, мы у старой Лаборатории на день-два?

- Не знаю, - пожав плечами, честно сказала я, крепко задумавшись над тем, что сказал Гаврила. - Ты с нами будешь?

- Да.

- А что твой командир об этом думает?

- Ну, выгрузить трофеи из тайника близ базы дело не одного дня, - весело улыбнулся Гаврила.

- Надолго задерживаетесь?

- На день-два.

- Ах, вот в чем дело, - поняла я. - Ясно. О старой Лаборатории ты им не сказал.

- Нет. Об этом лучше не болтать.

- Это верно.

Ухабистая грунтовая дорога была извилистой и долгой, так что джип постоянно качало из стороны в сторону, а при откровенном бездорожье трясло. Будь у нас машина проще – вроде черного чудовища – давно бы уже с Гаврилой шли пешком, а так, качались, временами плелись, и ладно. А к закату дня выбрались на разбитый асфальт.

На фоне розового неба лесная долина сияла в оранжевых лучах закатного солнца. Было спокойно и тепло. Да и день в целом на редкость обошелся без приключений. Ни Темных, ни мертвых на пути. Ни стрельбы. Ни бандитов. Только шум двигателя и глуховатый голос Гаврилы.

Еще через несколько часов стало темнеть.

Спустя час пути мы ушли с дороги, свернув к подножию горы. На месте быстро развернули лагерь, организовали костер, еду, чай. Когда совсем стемнело, по периметру лагеря включили лампы.

- Хоть половина из того, что говорят о Пилоте, правда? – сев на землю рядом с костром, покосился на меня Гаврила.

- Я не знаю всех слухов, - по другую сторону огня ответила я, хлебнув из кружки чая.

- Ну, Темными управлять можешь?

- Стас не говорил разве?

- Говорил, что ты их светом распугиваешь. А подчинять? Приказывать им можешь?

- Нет.

- Да ладно! – всерьез удивился Гаврила. – А что тогда?

- Как и говорил Стас, распугиваю светом.

- А этот свет их может убивать?

- Может.

- А ты того… многих?

- Только тех, что решительно были намерены убить меня.

- Так они же все жаждут убивать!

- Они все жаждут жизни и вытягивают ее из других с понятными последствиями. Но не все Темные жаждут убить, ради убийства.

- А, кажись, понял - задумался Гаврила. – А слухи, что адом заправляешь?

- Это не так, - улыбнулась я, подбросив в огонь веток. – Я, скорее клерк, что отправляет зло в клетку. Конторой заправляет кто-то другой.

- Понял. Понял, - заволновался Гаврила. – А как это происходит?

- Что именно?

- Как ты вычисляешь тех, кто должен отправиться в ад?

- Я вижу сотворенное ими зло, вижу его во всех оттенках… Зло, как темное пятно на белом холсте - чем оно ужаснее, тем лучше видно.

- И так ты приходишь за ними…

- Чтобы отправить в темноту. Все.

- И что, никаких дьявольских легионов? – всерьез спросил Гаврила.

- Нет.

- Ни котлов, ни вил?

- Нет.

- А там таких как