Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 82

Закончив с гигиеной, расположился на бережку, подставив брюхо солнышку. Часа два, и одежда просохнет — жара плюс ветерок тому способствуют.

На глаза легла тень — сзади кто-то подошел. Обернувшись, Тоха увидел Рощина. Полковник смотрел на него как-то странно, сочувственно, и очень устало.

— Что случилось?

Рощин помялся, и неуверенно ответил.

— Да ничего. А с тобой вот что?

— Не понял?

Присев рядышком, полковник, уставившись на гладь озерца, пояснил:

— До города своего ты смотаться успел. Шустро. Гранат у тебя на разгрузке не осталось, автомата нет, обойм к пистолету тоже не видать. Ну и самое главное — сестра твоя почему-то оказалась братом. Мальчик это.

Тоха не удивился:

— Вот оно как… Ну да — грязный ужасно: поди пойми какого пола. Да и молчал все время.

— Не хочешь со мной ни о чем поговорить? Иногда помогает, — предложил полковник.

— А вы что — в психоаналитики подались? Резко профессию сменили. Да и странно — снизошли до такой никчемной личности, как я.

— А все равно делать больше нечего, — честно признался Рощин. — Все закончилось.

— Снаряд-то у вас остался, — возразил Тоха.

— Это да. Только вот где найти к нему пушку… Егорыч место вроде знает, да и я помню многое, но не факт, что там осталось что-нибудь. И далеко очень. Сомневаюсь, что сумеем ее оттуда дотащить. Мы и здесь-то ничего не сумели. Эх… А ведь совсем немного осталось… Не повезло.

— А починить никак не получится?

— Нет. То, что она теперь никуда не уедет, не беда — могли бы тягач найти, и тащить за собой. Но сама артсистема… Считай, там только ствол и остался. Передок снарядом разнесло, потом из крупняка прошили все, что только можно. Блок малого дизеля даже пробить ухитрились. В пруду том поганом сплошной слой масла теперь. Онищенко предлагает попытаться прорваться к институту на танке, и там рвануть снаряд вручную. Думаю вот, как бы это организовать…

— Онищенко другого не предложит…

— Согласен. Спасибо, кстати, что вернулся. Решил помочь, или некуда податься было?

— Почему некуда? Место найти можно… А нужно ли… Что с Синельниковым?

Рощин, нахмурившись еще больше, ответил очень тихо:

— Хороший врач его заштопает. А без врача… Он сильный… Мы друзья давние… Не знаю даже, сколько он протянет. Мы ведь ничем ему помочь не можем…

— Может среди беженцев врача и встретим. Надо надеяться — не сдаваться. И товарищ полковник — предложение у меня есть. Взаимовыгодное.

— Ты о чем?

— Да вот, пересмотрел я некоторые свои взгляды на жизнь и решил кое-что в них изменить. Хочу стать таким как вы.

— Не понял?

— Для начала, я хочу научиться убивать. Ну или называйте это "воевать". И сразу оговорю: научить меня надо быстро и качественно. О покойниках плохо не говорят, но лейтенант Чижов учил меня плохо. Да и сам, похоже, не очень был…

— Я тоже не Рембо…

— Догадываюсь. Но я способный ученик. Кто знает — может когда-нибудь превзойду учителя. Или учителей — я хочу научиться от всех вас лучшему. Буду прилежно стараться — вы во мне не разочаруетесь. Главное желание — а у меня оно есть.

— Да уж… крепко тебя… заговорил, как парторг по бумаге… Научить попробовать можно, только вот не пойму — ты ведь говорил о взаимовыгодном предложении.

Тоха, сев, уставился Рощину в глаза, и четко, очень серьезно произнес:

— Вы меня учите убивать, а я вам подскажу простой способ, как можно выстрелить по институту даже из в хлам раздолбаной пушки.

Собрались все — даже бабка с мальчонкой на коленях присутствовала, и кошка рядом с ней пристроилась. Лишь Синего не хватало — лежал в кузове грузовика на толстом слое сосновых веток, застеленных брезентом в два слоя. Тоху выслушали молча — даже Егорыч ни звука не проронил, хотя глазами сверкал будто боевыми лазерными установками.

Тоха самолюбие слушателей не щадил:

— Вы народ, просто привыкли работать как положено, и если что-то неожиданно резко пошло наперекосяк, впадаете в ступор. Простейшие вещи не замечаете. А вот я замечаю — я привык не упускать ничего из виду. У вас голова забита всей этой гидравликой, прицелами, откатными устройствами, электроникой и прочими сложными вещами. Если оно все вдруг выходит из строя, вы мыслите шаблонно: "Как бы это побыстрее подлатать?" А сознание таких дилетантов, как я, свободно от оков профессионализма. Мне эти все сложные железяки и провода непонятны, я их не понимаю. Я знаю лишь одно — пушка должна выстрелить. И знаю способ, как это сделать.

Выдержав театральную паузу, Тоха обратился к Егорычу:

— Сам ствол не пострадал?

— А что ему сделается!

— Вот! Мы уже имеем как минимум один неповрежденный агрегат — ствол орудия. Немного отвлекусь, вспомню детство. Был у меня дружок деревенский — Димка Елец. Хулиганистый пацан, и вечно мне из-за него доставалось. И от него тоже. Так вот: однажды он из обрезка доски и куска железной трубы сделал ружье. Заряжалось оно крошенными спичечными головками, стреляло дробью, которую мы сами раскатывали с применением чугунной сковородки. Чтобы выстрелить, надо было к дырочке в основании ствола поднести огонь. Это было неудобно, и Димка пытался создать электровоспламенитель, но был за этим занятием, наконец, пойман отцом и некоторое время после этого испытывал проблемы с сидением на жестких стульях. Но изначально его конструкция все же стреляла. Бахало громко, дыма облако, и дробь хлестала по картонному ящику мишени, прошивая его насквозь. Так вот — к чему я это все веду: чем отличается в нынешнем виде наша пушка от того детского самопала? Отвечаю — ничем, кроме размеров. Неподалеку отсюда я видел строительный участок — тянут какой-то трубопровод вроде бы. Бульдозера там здоровенные, желтые, вроде тех, на которых свинки металлолом собирают. Вот таким бульдозером дотащим пушку до позиции, зарядим в ствол снаряд и картуз, наведем с помощью того же бульдозера, и выстрелим. Тарас вроде рассказывал, что раньше работал в старательской артели бульдозеристом, так что разберется с техникой. Ну как вам?

Егорыч, похлопав в ладоши, вкрадчиво поинтересовался:

— А еще какая-нибудь сказочка для дураков у тебя имеется?

— Что именно вас не устраивает в моем предложении? — очень серьезно уточнил Тоха.

Старика его тон смутил, и он, на миг стушевавшись, ответил без ерничанья:

— Для начала: зарядить у нас не получится. Поднимать снаряды больше нечем.

— Не беда — там, помимо бульдозеров, я и автокраны видел. Лысый, как я понимаю, с ними разберется — работал. Зарядим прямо так, и повезем заряженной — на позиции заряжать не придется.

— Во как! Так ведь чтобы зарядить, надо ее из походного положения вывести — иначе никак. А вывести не получится — заклинило там все.

— Не проблема — газовой сваркой все что мешает отрежем. Там наверняка сварочные аппараты найдутся. Ну или отвинтим.

— Да?! А закрывать как будем? Гидравлики там вообще никакой больше нет.

— Тем же краном и закроем как-нибудь, а чтобы не открывалось, заварить можно, или тросами завязать.

— Ну я много в жизни повидал! Едет, значит, по дороге большая пушка за трактором, в ствол забит снаряд атомный, будто дробь для самопала, а чтоб его не посеять по пути, все обмотано тросами и прихвачено сваркой. Сашка — это сколько пунктов инструкции по боевому применению будет нарушено?

Онищенко, сплюнув окурок, ответил лапидарно:

— Все.

— Во! — Егорыч воздел к небу указательный перст: — Даже прапорщики понимают — неправ ты Антоша. Нельзя снаряды в стволе перевозить. Тем более спецбоеприпас. Но это еще полбеды — нельзя в стволе дырку сверлить, чтобы туда веник зажженный подносить, или что вы там к самопалам подносите своим. Воспламенитель штука сложная — к нему электричество понадобится.

— Без проблем — подведите к нему электричество от аккумулятора, или от генератора грузовика. И все — больше никуда электричество не нужно будет. Неужто сложно такую простую работу сделать?

— Закоротить-то? А что там сложного? Не в заду, конечно, ковыряться, но полегче, чем ерша из того же зада выковыривать.

— Вот! Так что не вижу причин для недовольства. Зарядить снаряд можно, дотащить установку до позиции тоже можно, воспламенить заряд тоже без проблем сумеете. Вопрос решен — все у вас получится.

— Погоди Антоша — не торопись. Ты молод, и горяч, да и глупость тоже присутствует в неограниченных количествах. Вот что мы имеем: едет пушка с атомным снарядом в стволе. Предохранителей нет, взрыватель снаряда выставлен на контактный подрыв — имеем риск оказаться в эпицентре ядерного взрыва на любой кочке. Но это еще цветочки — сейчас будут ягодки побольше арбуза габаритами. Допустим, твари нам дали зеленый свет, и мы дотащили свой металлолом до позиции. Вопрос: какой позиции? Если ты собрался стрелять за тридцать километров — забудь. Ничего подобного не будет — абсолютно исключено. Мы можем лишь вышибить снаряд из ствола, и он кое-как полетит вперед. Да и вышибить можно будет лишь облегченным зарядом, а он маломощен. Полным страшно сильно — такая мощь должна хоть как-то управляться. То, что у нас при выстреле оторвет все, что свинки не оторвали, не беда. Беда, если отрывать начнет еще до того момента, когда снаряд покинет канал ствола. Ты все понял?

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 82