Мы вышли на улицу.

Утро успело расцвести по полной. Яркое солнце блестело на стеклах и металле, в воздухе пахло свежестью и недавним дождем, от которого на темном асфальте яркими бликами вспыхивали лужи. Возле подъезда стоял черный лимузин с тонированными стеклами.

— Садись, — кивнул Ян.

Я усмехнулся.

— Думал, ты предпочитаешь «Кассандру».

— Предпочитаю, — хмуро отозвался Данилевский. — Но лимузин как галстук. В некоторых ситуациях просто должен быть, и все. Сейчас я отвезу тебя на служебную квартиру, где ты поешь и поспишь. И приведешь себя в порядок. А то воняешь, как помойка.

Мы сели в машину, и автопилот, мигнув зеленым огоньком, завел двигатель.

— Если я правильно понимаю, никаких доказательств нашей причастности к случившемуся в лаборатории у Белой Короны нет. Впрочем, как и у нас нет никаких доказательств проводимых там экспериментов. Но есть один неприятный свидетель…

— Вообще-то свидетелей с нашей стороны хоть отбавляй, — поправил я его.

— Показания Свиридова никто не будет принимать в расчет. Как и ваши с Егором. По-хорошему в эту лабораторию надо было входить иначе, заручившись поддержкой конкурентов Короны и департамента карательной юстиции. Конечно, Корона бы открестилась от собственных сотрудников, нашла какого-нибудь козла отпущения и в итоге замяла бы дело, но ЦИР после этого случая обрел бы дополнительный вес, а садистам пришлось бы действовать сдержанней.

— Ну во-первых, на все это просто не было времени, а во-вторых…

— Во-вторых, или в-пятых, уже не имеет никакого значения, — прервал меня Ян, в то время как автомобиль плавно притормозил перед воротами. — Дело сделано, исходим из того, что имеем. Так вот про неприятного свидетеля. Из реестров сотрудников я Зеленую уже удалил, но, если кто-то ее поймает раньше нас, кто знает, что она там наговорит.

— Не думаю, что она станет признаваться в том, что только усугубит ее положение.

— Думаешь, ее кто-то спрашивать будет? — фыркнул Ян. — Обколят всем, чем можно, электроды к вискам и вперед. Поверь, они узнают все, что захотят. Вплоть до имени хомяка, которого она нечаянно придушила в раннем детстве…

Лимузин двинулся дальше, плавно покачиваясь на неровностях дороги.

— С другой стороны даже имея на руках кучу доказательств Корона вряд ли обратится в ДКЮ с этим делом, — продолжал Данилевский, глядя в окно. — Потому что им не с руки подпускать так близко к своим делам чужих людей. Но врагов мы себе наживем. Прежде всего — конкретно ты, само собой. И лучший способ тебя сейчас защитить — это сдать в аренду.

Я поморщился.

— Чего-чего, прости?..

— Сдать в аренду, — невозмутимо повторил Ян. — Передать по контракту некой более могущественной структуре, чем в данный момент является ЦИР. С которой просто не станут связываться. В конце концов, они ведь тоже прекрасно понимают, что твои слова, даже если ты вдруг решишься заговорить, ничего не стоят. А я со своей стороны постараюсь добавить им насущных проблем, чтобы думать о всяких мелочах у них не было ни желания, ни времени. Ну что ты смотришь на меня так, будто я продал тебя в рабство?

— А это не так?

— Не так! Обычная работа по контракту. Я так и так собирался подписать согласие на твое сотрудничество, но в нынешних обстоятельствах лучше поторопиться с заключением договора. Анна Селиверстова — глава огромной корпорации, одна из самых влиятельных женщин у нас в стране, игрок мирового уровня. И совсем недавно она перенесла репликацию. Чтобы вернуть свои способности, ей теперь предстоит долгий путь по рифтам. А в качестве сопровождающего потребовала тебя.

— Меня⁈ — удивился я. — С чего это вдруг?

— Ее очень впечатлило то, что ты сделал для Биосада. Захотела включить тебя в команду своих телохранителей.

Я развел руками.

— Но… Я же не могу пойти в рифт вместе с ней!

— Можешь, и пойдешь.

— А если там активируется еще какой-нибудь мир? Ходячие мертвецы поломятся, или опять какие-нибудь всадники с глазами Минервы наперевес? И что я тогда делать буду?

— Девушку в беде спасать, — с тонкой улыбкой отозвался Данилевский.

— Ты хотел сказать, бабушку? Нет, ну ты серьезно сейчас? А если эта могущественная пенсионерка помрет там⁈

— А если серьезно, то поначалу вы с ней пойдете не в какие-то серьезные и нестабильные рифты, а самые обыкновенные. А вот потом… Невская Губа, Рыбий глаз, Альфа Астраханского дуэта!

Закрытые частные рифты с уникальными мутациями. Я бы замучился продавливать туда допуск для тебя. А тут такая возможность. Если вдруг где-то поймешь, что игра опять запустилась, просто не иди вглубь этого мира. Отведи клиентку от разлома метра на два, и возвращайтесь назад, как только переход обратно станет активен. Все! К тому же ты будешь не один, у нее там целая группа телохранителей. Ну а если что-то пойдет совсем не так, то просто сделай удивленное лицо и приложи все силы, чтобы спасти ее от опасностей этого жестокого мира рифтов. Говорят, в молодости она была вполне привлекательной, так что тебе должно понравиться. И ей заодно. Неплохой вариант, между прочим.

— Ян!..

— Извини, но придется потерпеть, — со вздохом сказал он. — А пока ты будешь в рифте, я постараюсь найти Зеленую.

Я задумчиво потер колючую щеку.

В целом, если отключить эмоции, идея Данилевского была не такой уж безумной. Уникальные мутации — это хорошо. По крайней мере, попробовать точно стоило.

Одно только меня смущало.

— Я согласен, но при одном условии. Вернее даже при двух.

— Ну началось, — устало откинулся на спинку сидения Ян. — Дал же бог сотрудников. Ну?

— Егор пойдет со мной. Он — моя команда, а значит, мы работаем только вместе.

— Ты его усыновил что ли? — недовольно фыркнул Данилевский.

— А ты, значит, хочешь спрятать меня от Короны в рифте, а его одного в ТЦ отправить? Так не пойдет.

Ян вздохнул.

— Да понял я. Не могу обещать, но можно попробовать.

— Что значит «можно попробовать»? Все ведь зависит от тебя, как преподнесешь — так и будет. Один я не пойду.

— Я же уже сказал — посмотрю, что можно сделать. А второе что?

— Присмотри за его дочкой. Пожалуйста.

— Девчонку они трогать не станут, даже не переживай. Им как раз совсем не нужно, чтобы у вас предохранители посрывало, и вы пошли во все тяжкие. Им нужно ваше молчание. Но я все равно присмотрю.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

* * *

Ровно в пять