Марк вновь скосился на Ренату.

— Наша задача: заключить контракт с повстанцами на лииит — горючка такая, нужна очень Палате. Они попытаются выбить контракты по поставке продовольствия и оружия. Мы обсудим вопрос и подпишем контракт. Может, не сразу…

— Торговая Палата поставляет оружие повстанцам? — переспросил я.

— Поставляла. Вот уже полгода, как все поставки прекращены.

— Почему?

— Не сошлись в цене, наверное, — пожал Марк плечами. — Это мы еще выясним.

— Почему Земля не перекроет торговлю Палаты с повстанцами?

— Под Землей ты имеешь в виду Правительство?

Я подтвердил догадку Марка кивком.

— Тогда ты много чего не понимаешь. Правительство и возглавляет Палату… нет… неправильно… не Правительство, а госчиновники с отчетом перед Правительством Земли.

— То есть, если я правильно понимаю, повстанцев кормит Правительство, оно же снабжает их оружием и ведет с ними войну. Идиотизм!.. — подвел я итог. — Почему бы не перекрыть все каналы, установить блокаду, и все кончится. Война кончится.

— Если бы кто-нибудь хотел конца войны на Амбере, то именно так бы и поступили, — тихо произнес Марк.

— Ты хочешь сказать, что Правительству Земли эта война выгодна? — догадался я.

— Безумно выгодна, Охренительно выгодна, — потряс сигарой в воздухе Крысобой.

— Но это же помойка! — изумился я. — Вселенская помойка.

— Ты прав, — подтвердил он. — Но не в этом суть. Мы проникнем к повстанцам. Будем работать от имени Палаты. С ними уже заключен договор.

— Зачем тогда вообще нужна какая-то развед-операция, если и так все известно? — перебил я Крысобоя.

— Это тебе известно, мне известно, солдатам, может, известно, политикам, а обывателям на Земле и в колониях ничего не известно. Это имитация… В общем, проведем переговоры. За это время, я надеюсь, ты примешь решение, что делать дальше. Хотя, если честно, все, что связано с тобой, напоминает блуждание слепого кота. Тыркаешься в темной комнате, пытаешься на ощупь дверь найти, а найти никак не можешь. Русс, а может, в двери порожек высокий, и ты уже раз десять тыркался в нужную сторону? Ты не допускал такой возможности?

Я задумался. Через три затяжки произнес:

— В одном я уверен, Марк, все пути ведут на Амбер.

Глава 11

На скользкой дороге так же опасно отступать назад, как и продвигаться вперед.

Л. Бенабен

Две недели мы трудились над разработкой плана в деталях. Изучали карты, как географические. Я увидел очертания материков Амбера. Они напоминали две Америки, расположенные перпендикулярно друг другу, и расплывчатую Австралию, протянувшуюся по низу карты. Так и карты городов, которые нам, возможно, предстояло посетить. Мы проработали высадку на территорию повстан­цев. Предлагалось много вариантов, но самым безопасным я посчитал заход через космос. Капеллан Русса с женой и полковник Крысобоя отправятся в отпуск на одну из курортных планет. К примеру, на Сарракш. Но вместо этого посетят одну из основных баз Торговой Палаты и вернутся на Амбер. Только уже на территорию повстанцев, в фирменном корабле Палаты с гербом, флагами и штатом сотрудников. Такая рокировка мне понравилась. Вряд ли у повстан­цев есть сеть шпионов на других планетах. Все-таки они изолированы и все сношения с внешним миром ведут через Торговую Палату, но, как говорят на Земле, береженого и Бог бережет. Решив с высадкой, мы углубились в просмотр карты космодрома и близлежащих территорий, стали изучать снимки резиденции президента Свободного Амбера Игоря Шутова и Дома Правительства (их сделали со спутника). Затем в ход пошли фотографии всех руководящих шишек сопротивления: первых замов, вторых замов, министров, торговых представителей.

Две недели я прокачивал через себя всю эту уйму ненужной мне информации. По окончании операции ей самое место на дне мусорного ведра. Но кто знает, что может пригодиться на месте? Все две недели я исправно проводил службы, выслушивал исповеди и отпускал грехи. О чем только солдаты не исповедовались! Здесь было все: и неуставные отношения, и мужеложество, прости Господи, и банальное воровство на кухне, и мародерство на поле боя.

К концу второй недели поступил приказ о передислокации части в район Скелоских полей, где с равным успехом, как с одной, так и с другой стороны, продолжались бои. Пехотинцы повстанцев занимали поля, затем отступали под натиском превосходящих сил регулярной армии Земли, чтобы через день вновь перейти в контрнаступление и в очередной раз занять злосчастный островок зелени, которую уже давно вытоптали и взрыли артиллерией.

Я должен был последовать вместе с частью к Скелоским полям и разбить там походный храм, чтобы иметь возможность помогать солдатам, не отходя от их рабочего места. Но поездка к Скелоским полям, за пару тысяч километров от нынешней дислокации части, никак не вписывалась в наш план.

За день до отправки я получил приказ от министра обороны Амбера о предоставлении мне отпуска. Такой же приказ получил Марк. И мы принялись паковать вещи. Укладывать‑то, в принципе, и нечего было. Я до сих пор не обзавелся вещами, чтобы иметь возможность их упаковывать. У меня был лишь маленький чемоданчик, с которым я прибыл на планету. Вот и все пожитки.

В тот день, когда вся часть погрузилась на скоростные флаеры и вылетела к Скелоским полям, я с Ренатой и Марком забрался в потрепанный автобус. Автобус чихнул черным вонючим дымом и вынырнул с территории части.

Уже на Сарракше, где мы провели три дня, купаясь и загорая под диким южным солнцем, я узнал из телеэфира, что флаеры 8‑й части 17‑го звездно-десантного полка «Крест и Молния» погибли прямо в воздухе. Так и не успев произвести высадку. Флаеры сожгли повстанцы — лазерными пушками. Никто не уцелел.

В тот день я напился.

В флаере мог сидеть я, и мое хваленое чувство опасности не смогло бы спасти меня и ребят, с которыми я успел сродниться, выслушивая их смешные и страшные грехи. Я, пусть и короткое время, был их духовным наставником, даже для того глоттта — моего первого исповеданного. Он тоже погиб. Глоттт служил при полковнике Хрымове ординарцем и полетел вместе с ним, чтобы найти свою смерть над Скелоскими полями.

Я принимал смерть ребят на себя. Почему-то чувствовал в себе вину за их гибель. И за всю эту никчемную денежную войну на Амбере. Я не мог понять, в чем моя вина. Политики развязали бойню, чтобы разбогатеть; они и