— Вот это дело! По рукам, — раскатисто рассмеялся гигант.

Он обнял Гургена, вложил ему в руку квадратную бумажку, а после открыл дверь своей даме сердца и исчез в заведении. К этому моменту я успел умять шампур.

— Благодарю. Очень вкусно.

— Было бы за что. Я по глазам увидел, что ты голодаешь. В своё время и я едва концы с концами сводил, — задумчиво произнёс Гурген и сморщился от дыма, попавшего в глаза. — Если нужна работа, могу нанять. Будешь посуду мыть, дрова рубить, еду разносить. Одним словом, будешь на подхвате. Полтрудодня за смену. Пойдёт?

— Спасибо за предложение. Я подумаю, — улыбнулся я и двинул вдаль по улице.

За спиной скрипнула дверь, и на улицу вывалила весёлая компания. Три раскрасневшихся мужика. Размерами не меньше ковшерукого. Мордастые, заросшие бородами, волосы всклокоченные, лица вспотевшие.

— Гурген, а эт чё за пацан? — спросил мужик со свёрнутым набок носом и закурил.

— Беспризорник, наверное, — пожал плечами мангальщик.

— Какой ещё беспризорник? У нас таких нет, — насторожился амбал. — Пацан! А ну, иди сюда! — Я никак не отреагировал на его просьбу и пошел дальше по улице. Раздался пронзительный свист. — Сюда иди, говорю!

Да твою же ж мать! Покушал мяса. Погрел уши. Если подойду, посыплется град вопросов, на которые у меня нет ответа. А я ещё хотел погулять, посмотреть, что творится, послушать, что люди говорят. И сделать это я смогу только в том случае, если удастся… Сбежать!!!

Я опрометью рванул в ближайший переулок. Он был плохо освещён, завален каким-то хламом. Споткнулся, едва не рухнул плашмя в мусор, но в последний момент поймал равновесие и побежал дальше. За спиной послышался могучий рёв «Стоять!». Ага. Ага. Смотри прям. Остановился и жду, пока меня начнут допрашивать.

Я бежал до тех пор, пока не упёрся в тупик. Мрачный переулок схлопнулся, словно капкан на лапе дикого зверя. Да, я мог запросто запрыгнуть на крышу близлежащего здания, но не захотел этого делать. Здесь темно. Безлюдно. А преследователи через мгновение меня настигнут. Идеально!

В подворотню влетели три запыхавшихся амбала. У каждого в руке был пистолет. Видел я это лишь благодаря эхолокации. А вот как они видели меня? Это уже другой вопрос.

— Куда втопил, паскуда? — задыхаясь, спросил кривоносый.

— Пописать приспичило, — с усмешкой ответил я. — А вы, дяденьки, что? Извращенцы? Любите смотреть, как маленькие мальчики мочатся?

— Чё? Ты дурак что ли? Нормальные мы, — пробасил здоровяк, опешив от такой нападки.

— Нормальные мужики за детьми по ночам не гоняются, — парировал я.

— Слышь, сопля. Ты нам зубы не заговаривай, — прорычал второй боец. Он щёлкнул кнопкой фонаря и направил луч света мне в лицо.

Да что за посёлок такой? Они хотят меня слепым сделать?

— Что-то твоя рожа мне не знакома, — задумчиво проговорил кривоносый.

— Дяденька, я тебя тоже не припомню. Оно и немудрено. Народа-то в посёлке море, — пожал я плечами.

— Ты гля, какой разговорчивый? — усмехнулся кривоносый. — Ты где живёшь-то?

— Да там. За кладбищем, — соврал я, зная, что за посёлком Верхнечусовские Городки есть кладбище, а за ним деревня Загорье.

— А-а-а. За кладбищем, говоришь, — расслабленно протянул здоровяк. — Ты бабки Марфы внук, получается?

— Получается, что так, — кивнул я, чувствуя, что накал страстей начинает утихать.

— Ха-ха. А чё сразу не сказал? Мне прошлой зимой чуть ногу не ампутировали, так она меня выходила. Вон. Скачу теперь, как сайгак, — захохотал кривоносый, не спеша направившись в мою сторону.

— Да я как-то растерялся. Вы так громко закричали, страшно стало. Да и бабушка не велит по ночам шляться. Испугался, что ей расскажете, а она мне по шее даст.

— Не боись. Мы ж не стукачи какие, — добродушно произнёс здоровяк и положил мне руку на плечо. — А вот ты, может, и стукач, — прорычал он, схватив меня за загривок.

— Вы чего творите⁈ Пустите! — заголосил я. — Я всё бабушке расскажу!

— Какой бабушке? Марфа померла три года назад. А в деревне той никто уже не живёт. Дома под склады отдали. Признавайся, молокосос, кто ты такой? — зло прошипел амбал, дыхнув мне в лицо перегаром.

— Мужики, отпустите меня по-хорошему, — попросил я, не желая их калечить.

— Ха-ха! Вы слышали? Этот щенок нам ещё и угрожает?

— Илюха, проучи его, а после к Егорычу отволочём сопляка, пусть он разбирается, — подал голос третий, молчавший до сих пор.

— Я так и собирался сде… уй, сука… Пусти, падла… — проскулил кривоносый, когда я перехватил его руку и хорошенечко сжал.

Кости хрустнули, а амбал присел на колено, боясь пошевелиться.

— Ты чё творишь? Отпусти его! — заорал друг кривоносого Илюхи и направил в мою сторону пистолет.

Вот только тьма была на моей стороне. Тени сплелись в тугие жгуты и за долю секунды вырвали пистолеты из рук бойцов. А мгновением позже теневые путы растянули руки и ноги моих преследователей в разные стороны, подняв их над землёй. Мужики собирались завизжать, как перепуганные девки, но я это предвидел и заткнул им рты всё теми же теневыми жгутами.

— А теперь, Илюша, мы с тобой поговорим по душам, — расплылся я в хищной улыбке и почувствовал, как амбал задрожал.

Если сократить нашу беседу и убрать из неё угрозы Ильи, то можно сказать следующее: посёлок Верхнечусовские Городки целиком и полностью находится под контролем отставного майора Шарапова. Зовут его Егор Егорыч. Когда аномалия начала расширяться, а армия Богдановых отступать, Егорыч всё взял в свои руки.

Организовал местных. Возвёл оборонительные рубежи за пару дней. Вооружил здешних мужиков ружьями и отправился в сторону военной части, расположившейся у самой границы аномальной зоны.

Сделал он это вовремя, так как на часть как раз напали твари и убили всё командование. Собственными силами удалось остановить продвижение существ, а вместе с этим, Егорыч завладел всем арсеналом военной части, угнал десяток грузовиков и забрал с собой тридцать пять солдат. Спустя пару дней род Богдановых пал, а Егорыч со своей шайкой, пусть и с трудом, но сумел закрепиться в аномальной зоне.

Потери были порядочные, из-за чего добровольцев, желающих защищать посёлок, становилось всё меньше. Пришлось отказаться от привычных денег