— У вас тут армейцы, я вижу, так? — спросил я.

— Да, прибились, — кивнул Сафин.

— А баз армейских нет? По военнослужащим?

— Какие-то есть, — без особого энтузиазма проговорил он. — Но не все, естественно.

— Можно личный номер пробить? — спросил я, снял с шеи жетон и протянул ему.

Полковник взял жетон, посмотрел на него, повертел в пальцах.— Сохранил, — кивнул он. — Уже что-то.

— Единственная вещь, которая со мной осталась, — ответил я. — Когда в себя пришел, на шее висел.— Пошли, — сказал он, поднялся и двинулся к тому самому лейтенанту, что копался в ноутбуке. Тот обернулся, и полковник протянул ему мой жетон. — Климов, пробей.— Есть, — коротко отозвался тот и принялся вбивать данные.

Я сделал шаг в сторону, наблюдая, как его пальцы шуршат по клавишам. В церкви снова стало тихо: только скрип кресел и стрекотание кулера ноутбука, которые терялись под высоким куполом.

Прошло секунд десять. Климов нахмурился. Ещё постучал по клавишам, потом поднял голову:— Есть совпадение… Но доступ ограничен.— Что значит «ограничен»? — чуть сузил глаза Сафин.— Файл отмечен как «засекречено». У меня такого уровня доступа нет.

Он перевёл взгляд на меня.

А у меня в голове будто кто-то включил приглушённый гул. Засекречен. Нет, ну в больнице все истории болезни были помечены, как «Неизвестен», но это, возможно, какие-то меры предосторожности или попытки скрыть реальные потери. Но все-таки…

— Ты уверен, что не помнишь, кто ты? — спросил Сафин с явной иронией в голосе.— Уверен, — ответил я. — Иногда что-то всплывает. В последнее время даже лица появляться стали, но о себе практически ничего не помню.

Полковник чуть наклонился вперёд.— Если твое дело засекречено, то ты определенно не был обычным стрелком. Так что думай, «Сергей».

Имя мое он произнес так, что было понятно, что настоящим его уже не считает. Климов молчал, но смотрел на меня с интересом.

— Ладно, — выдохнул Сафин. — Не знаю, кем ты раньше был, но мы теперь все, считай, гражданские. Иди к своим, передохни, потом рацию принесут. А там и дальше двинете.

Глава 3

Поводов задуматься тут было предостаточно. Да и разочарование определенное в душе присутствовало, потому что я думал, что все: есть базы, и сейчас я наконец-то выясню, кто я такой. Ну или хотя бы просто узнаю свои настоящие имя и фамилию. И ведь вариант железный: жетон, личный номер, они точно принадлежали мне. Не мог же кто-то другой его на меня надеть.

Но, увы, все оказалось не так. Доступа нет…

Вернее, он-то имеется, но вот уровень не тот, чтобы добраться до нужной информации. И тут начинается самое интересное: приходится только гадать, кто же я такой. Собственная память повреждения, наверняка последствия черепно-мозговой травмы, не зря же у меня башка вся шита-перешита. И ничего такого не подсказывает, только вбрасывает что-то про прошлое, причем исключительно ассоциациями.

Не простой солдат — это точно. Не обычный стрелок. Разведка? Контрразведка?

А как так получилось-то, что я осколки головой поймал? Это любому понятно: прошло впритирку, взрезало башку, да и по мозгам врезало порядочно. На самом деле тут и определенное везение имелось, потому что могло и в голову войти, и тогда я бы тут не стоял. Но вышло то, что вышло.

И чем больше я об этом думал, тем сильнее у меня начинала болеть голова. Поэтому я решил, что сосредоточиться надо на более насущных вещах. Повезет — рано или поздно найду того, кто расскажет мне, кто я такой. Либо сам вспомню, такая вероятность тоже имеется.

Глубоко вдохнув, я резко выдохнул, пытаясь выбросить все эти мысли из головы. Второй раз, третий. Простое упражнение, но помогает обычно.

Вот и получилось.

Тогда я спустился с крыльца церкви, прошел через дворик и оказался около машин, где расположились мои люди. Степаныч чуть в стороне, курил, но продолжал наблюдать за ситуацией, остальные скучковались. Увидев меня, старик кивнул, мол, все спокойно, после чего забычковал сигарету о заборный столб и двинулся в нашу сторону.

Почти все стояли снаружи, кроме Яны, но ее я увидел через окошко фургона. Она там, с Артуром, наверное, он ведь до сих пор стоять не может. Может повязку меняет или еще чем-то помогает.

— Ну как? — спросила у меня Лика.

— Все нормально, — ответил я. — Они решили ситуацией воспользоваться. Раз уж мы к мосту едем, то дадут нам связь, рацию. Одну длинную, чтобы с ними связаться могли, и обещали пару коротких, чтобы мы между собой могли общаться, пока в колонне едем. Кстати, кто-нибудь умеет рацией пользоваться?

— Я умею, — сказал Степаныч. — Да и научу, в случае чего, там ничего сложного нет.

— А мы пока чем занимаемся? — спросил Игорь.

— Отдыхаем, — я уселся на сиденье мотоцикла.

Можно было бы, конечно, не тратить зря времени, а дать им поупражняться с оружием, но не думаю, что местные будут сильно рады, если мы начнем тыкать во все стороны стволами. Даже незаряженными. На самом деле для этого неплохо было бы ЛЦУ еще заиметь.

Да много чего не лишним было бы заиметь.

— Займемся нашим делом может быть? — спросил Олег.

Ну вот какие данные могут быть на ноутбуке у бандита? С другой стороны, слишком уж он выглядит сурово для того, чтобы это был просто комп, видно же, что военный. Да и парню явно неймется. Так что пусть займется, почему нет.

— Садись в коляску и начинай, — пожал я плечами.

— Я мигом, — он тут же унесся в сторону «буханки».

Мне осталось только ждать. Я осмотрелся по сторонам, размял шею. Люди ходят, опять же гражданские какие-то есть. На самом деле, была бы моя воля, я бы остальных тут оставил, да пусть живут. Им явно особо ничего не угрожают, а «Росгвардейцы» — вроде бы нормальные люди.

И даже перед Ириной вроде как обещание бы выполнил. Позаботился, так сказать, отдал девчонку туда, где спокойно и безопасно.

А сам бы рванул дальше, в сторону Крымского моста. Но… В этом и проблема, что никто не решится остаться. Они все уцепились за меня, как будто я их единственная надежда на выживание. Да и страшно им будет, тут ведь ни одного знакомого. А если какой-то конфликт будет, то местные власти