Самого же Бранда не взял бы даже великаний самогон, плескавшийся в кубках вождя и остальных.

— Говори же, Бранд, что за дело привело тебя в Долину! — громко провозгласил Стегобор. — Я знаю, ты всегда стоял за живых, так что наши дубины в твоем распоряжении!

— И самогон!

— И наши женщины, изяществом превосходящие эльфиек!

— Га-га-га!

Донесся звук удара, насмешник свалился под стол. Ударившая его великанша посмотрела на Бранда, словно ожидая похвалы за подвиг, и старый герой мысленно вздохнул. Нет, ему нравились теперь крупные, горячие женщины, но не вдвое же больше размером!

— И наша самая главная дубина! — выкрикнул еще кто-то.

Великаны снова захохотали, стуча кубками по столу в знак одобрения, пугая птиц, гнездящихся на вершинах. Да, Долина была огромна, но и великаны не стеснялись орать и смеяться, и лучи заходящего солнца, казалось, только усиливали этот шум. Источник шутки, Вайдабор Дубина, прибывший отдохнуть и повидать родичей, благо дела у Провала шли неплохо, демоны окончательно притихли, сидел по правую руку от отца — вождя Стегобора — и тоже улыбался.

Минт встрепенулся в каменном кресле, выхватил лютню и запел.

Изящество эльфиек — надувательство одно

Ни сисек и ни жопы, внутри одно говно!

Коварны, ядовиты, в жопу не дают,

Зато очень искусно мозги они сосут!

Великаны сидели мгновение, застыв, затем над Долиной прокатился могучий слитный хохот. Минт воодушевился и применил еще умений, добавляя громкости и перекрывая шум толпы. С храбростью пьяного он забыл все свои стенания и жалобы, пел вдохновенно, изливая горе.

Женился на эльфийке — считай, сразу пропал

Всю жизнь свою задаром немедленно просрал!

В их голове опилки, в постели, как бревно

Без молотка в кармане — мучение одно!

Великаны хохотали и топали ногами, стучали кубками, требовали еще. Да, гиганты были не слишком воинственны, но надменных лесных соседей не слишком любили, похоже.

— Пусть молодежь развлекается, — предложил Бранд, — а мы можем пока поговорить о делах.

Подумав, Стегобор кивнул, и они поднялись из-за стола, отошли в сторону, но никто не обратил внимания, все смотрели только на Минта, который давал импровизированный концерт.

— Твой спутник — умелый бард, — одобрительно пророкотал Стегобор.

— А также трус, нытик и называет себя моим внуком, — хохотнул Бранд.

— Вот это непорядок, — нахмурился вождь. — Он же врет всем и тебя позорит своим поведением! Оставь его у нас, Бранд, мы сделаем из него настоящего боевого барда!

— Оставил бы, да самому нужен!

Посвящать вождя в детали операции по спасению дочери Валланто Бранд, конечно, не стал, заговорил о деле, чтобы не обсуждать Минта и дальше.

— Подземелья в странах Мойна взорвались, были выбросы и прорывы, и из самого Провала едва не вылезло огромное войско демонов, — сказал он.

Бранд неоднократно возвращался мыслями к тому спуску в Провал и не находил объяснений дальнейшему бездействию армии демонов, кроме как из-за потери Бальбазара. Что рядовому демону какой-то там хозяин подземелий? Марденуса не сожрали лишь потому, что Бальбазар так приказал. Демолорд Бальбазар, помешавшийся на мести Бранду, собравший войско и помогавший хозяину подземелий, лишь бы добраться до Алмазного Кулака.

Отчасти из-за этих мыслей Бранд и решил навестить Твердь, где проживал сильнейший демонолог Мойна.

— Так вы же победили, — сказал Стегобор, — мой сын не уставал восхвалять славных героев, спустившихся под твоим руководством, Бранд, в самое сердце Провала и обломавших рога даже демолордам!

— Сейчас победили, но все может повториться, — объяснил Бранд. — Страны ослаблены, подземелья потеряны, масса живых с высокими уровнями сгинула в этом кровавом безумии. Ваши соседи, дриады из Бесконечного Леса, намерены воспользоваться этим и напасть на соседей, так как их самих теснят пустоши диких земель и твари оттуда.

— Нехорошо, — нахмурился Стегобор. — Надо предупредить остальных.

— Из Ирия предупредят, и вы сообщите, лишним не будет, — кивнул Бранд. — Эльфы Алавии при поддержке других стран затевают проект заселения диких земель у Провала, высаживания там мега-деревьев, чтобы тянули ману из почвы. Вряд ли это понравится демонам, да и дикие кентавры там будут против. Им нужна будет поддержка, армиям у Провала нужна будет поддержка. Ваша поддержка, могучих великанов.

— Я слышал, Турса и Казад отправили еще войска, — пророкотал Стегобор, — но, если ты говоришь, что прорыв может повториться.

Он замолчал, размышляя. Минт уже переключился и, восхвалив любовную доблесть себя и орчанок, орал куплеты об орчанке Порокуде, с неизменным рефреном про то, как она была сильна. Великаны орали одобрительно, топали и стучали кубками и ногами, отбивая ритм и земля под Брандом мелко дрожала. Кто-то даже пытался подпевать, но, разумеется, любители не могли тягаться с мастером-Бардом.

В голове Бранда же крутилась другая песня и мысли, о дриадах и великанах, прочих живых, вроде авианов, живущих разбросанными по всему миру маленькими общинами. Повышенная устойчивость к воздействию маны, физическая мощь и размеры, Бранд легко мог представить, как великанов создавали в качестве воинов именно против созданий Бездны. Создавали, разумеется, еще до Великого Договора, если, конечно, верить книге Ордалии и словам богов.

Создали и словно бы бросили — почему?

Обижен я судьбой и разлучен с тобой,

Но не сдаюсь, сражусь, к тебе пробьюсь!

Сквозь войны и буран, сквозь беды и обман

Твой лик — словно маяк, и не сбавляю ша-а-а-а-аг!

Минт исполнял уже новую песню, и многие великанши утирали слезы, а великаны сжимали кулаки, словно сами пробивались сквозь препятствия к любимой. Выкрики, хохот, перестук ног и кубков, все это стихло и все внимали песне, которую Минт исполнял в какой-то новой, необычной манере. Уровень профессии вырос, освоил новые умения и приемы, решил Бранд.

Никто не спешил набрасываться на Минта, чтобы, как в шутках про великанов, стукнуть его дубиной по голове и утащить к себе в пещеру. Валланто тоже смотрела, не пытаясь утирать слез, бегущих по щекам, и явно думала о своей дочери.

— Точно не хочешь оставить его у нас? — вдруг спросил Стегобор, тоже внимавший песне.

— Нет, — покачал головой Бранд.

Вождь великанов посмотрел сверху вниз, о, таких взглядов Бранд в своей жизни повидал достаточно. Мол, он черствый, бездушный сухарь, не понимающий красоты музыки, искусства, природы, величия богов, список был огромен, если не бесконечен.

— Хорошо же! — Стегобор вдруг шлепнул себя по бедру, словно хотел прибить гигантское насекомое там. — Я